- Отлынивающие от работы будут излечены от своей болезни в лагерях, где их загонят назад в свободу беспощадной программой насильственного труда. Кто не работает, тот не ест!
- А я? - потребовал Сортирный Рулон. - Я умираю без работы, но меня внесли в черный список, и теперь меня никто не нанимает. Чем вы можете мне помочь?
- Мы найдем тебе работу, - настаивал Хьютон. - Труд облагораживает человека, и если коммунистические профсоюзы внесли тебя в черный список, как это уже в прошлом случалось со многими нашими товарищами, то мы найдем тебе работу на фабрике, которую они не контролируют.
- В черный список меня внесла блядская Индустриальная Лига! - застонал Бэйтс. - Давайте соберем толпу штурманем их офис!
- Этого делать нельзя! - затараторил Сапог. - Индустриальная Лига прекрасная патриотическая организация. Ты не понимаешь, нам надо бороться с банкирами и красными, и тогда каждый человек, который заслуживает работу, будет в состоянии ее найти.
- Да я, блядь, тебе правду говорю, что Индустриальная Лига - это враг рабочего человека! - взвыл Бэйтс. - А мне приятель показал вашу газету, сказал, что вы безработным помогаете!
- Ты - марионетка в руках недочеловеков, ты - кукла в руках низших рас! - завизжал Хьютон. - Почетный караул, преподайте этому человеку урок, избейте его до потери сознания и потом сделайте так, чтобы я его больше не видел!
Сильные руки схватили Бэйтса. Несколько раз ударили в лицо. Нацистский жлоб резко пнул его в живот. Кровь брызнула где-то в недрах Бэйтсова брюха, и струйкой выплеснулась через рот. Бэйтса повалили на пол и через несколько секунд десяток сапог уже выбивали чечетку на его тяжелом теле. Сортирного Рулона, с двух сторон заломив ему руки за спину, вытащили из зала в полубессознательном состоянии и выкинули в переулок.
- Пошел на хуй и умри, коммунистическая мразь! - это были последние слова, которые Бэйтс услышал, перед тем как отключился.
Стив Драммонд намеревался спокойно выпить свою пинту пива в "Теннерс" и потом запрыгнуть на автобус до Вест-Энда. У него было свидание с Патрицией Гуд. Эта девочка оказалась злоебучей динамщицей! Хотя они встречались уже несколько недель, ему никак не удавалось залезть к ней в трусы. Чертова папистка разогревала его всеми способами, а потом отказывалась что-либо делать. Патриция спала в одной кровати с Драммондом и иногда даже соглашалась ему сдрочить, но ее пизда оставалась для него закрытой зоной. Сама с собой она тоже не забавлялась, не говоря о том, чтобы позволить кому-то другому побаловаться своими прелестями. Стив не понимал, почему он вообще закрутил с этой чувихой. "Старею, видимо", - подумал он. До этого у него никогда не было проблем с тем, чтобы добиться от женщины секса.
- Дорогой Стив, - пробубнил Пес, садясь рядом со своим вождем и разворачивая между ними на столе газету. - Ты это видал?
- Христа ебать-копать! Что это ты мне здесь показываешь? - выругался Драммонд, глядя на название "Классовая Справедливость" и на заголовок "Повесить Британских Военных Преступников" под фотографией группы солдат, патрулирующих улицы в Кентербери.
- Один человечек продает их на Хай Стрит, - объяснил Пес. - Он говорит, что это первый настоящий выпуск Классовой Справедливости за многие годы. Сдается мне, что Быстрый Ник Картер, используя преимущества своей известности как террориста, взорвавшего кенотаф, организовал соперничающую группу под нашим именем.
- Дело серьезное! - вскинулся Драммонд. - Это может сбить с толку новобранцев, которые идут и идут к нам с тех самых пор, как Классовая Справедливость показала рабочим, что такое - борьба с реакционерами, ответственными за Шествие в Память Иана Стюарта. После заявления Мартина Смита о том, что он даст легавым список всех тех, кто хулиганил на демонстрации, к нам переметнулись разочарованные члены Спартаковской Рабочей Группы.