— Ну, да, по-моему, садовник что-то такое говорил — насчет седины или чего-то в этом духе. Очевидно, именно поэтому он и решил, что ему около пятидесяти.
— Это Симон, — сказал Армбрустер, глядя на ньюйоркца.
– Кто? — ДеСоле остановился, его спутники тоже остановились и посмотрели на него.
— Он называл себя Симоном, и ему все про вас известно, мистер ЦРУ, — произнес председатель. — Про вас, и про Брюссель, и про все эту нашу затею.
– О чем вы говорите?
— Для начала, о вашем чертовом факсе, и личной линии связи с той шишкой в Брюсселе.
— Это зашифрованная выделенная линия! Она защищена!
— Кто-то подобрал ключ, мистер Точность, — без тени улыбки заметил ньюйоркец.
— О, Боже мой, это ужасно! Что мне делать?
— Поговорите с Тигартеном, но только воспользуйтесь таксофоном, — продолжал мафиози. — Кто-нибудь из вас что-нибудь придумает.
– Вы знаете про… Брюссель?
— Существует очень мало того, чего я не знаю.
— Этот сукин сын заставил меня поверить, что он один из нас, и обвел меня вокруг пальца! — злился Армбрустер, шагая вместе с итальянцем вдоль ограды стоянки, за ними трусливо и нерешительно семенил ДеСоле. — Я думал, он знал все, но теперь понятно, что он выдавал только остатки информации — очень солидные остатки типа Бартона, вас и Брюсселя — а я, как последний дурак, передал ему столько сведений. Дьявол!
— Эй, не спешите! — закричал аналитик ЦРУ, опять заставляя всех остановиться. — Я не понимаю — я стратег, и я не понимаю. Что Дэвид Вебб — или Джейсон Борн, если он действительно Джейсон Борн, — делал на днях в доме Свайна?
— Да кто этот чертов Джейсон Борн? — заорал председатель Федеральной Комиссии по торговле.
— Он связан с сайгонской «Медузой», я только что об этом говорил. Тринадцать лет назад Управление дало ему имя Джейсон Борн — настоящий Борн к тому времени был уже мертв — и под прикрытием отправило на задание класса «четыре нуля» — задание повышенной опасности, если угодно…
— Смертельной опасности, если хочешь сказать по-английски, paisan.
— Да, да, именно так… Но все пошло прахом; он потерял память и операция провалилась, хотя сам Борн выжил.
— Святая Дева, это не операция, а просто пучок зуччини!
— Что вы можете рассказать нам про этого Вебба… или Борна — или Симона или «Кобру»? Господи, да этот человек просто ходячее варьете!
— Вероятно, именно так он и поступал раньше. Действовал под разными именами и обличиями. Его обучили этому для охоты на убийцу по имени Шакал — он должен был найти и устранить его.
– Шакал? — удивился крестный отец Коза Ностро. — Как в кино, что ли?
— Нет, он не из кино и не из книг, кретин…
— Эй, полегче, amico.
— А, да заткнись ты… Ильич Рамирес Санчес, он же Карлос Шакал, реально существующий человек, профессиональный киллер, на которого международные спецслужбы охотятся уже более четверти века. Кроме подтвержденных преступлений, многие полагают, что это он стоит за тем облачком дыма на травянистом холме в Далласе — что на самом деле он убил Джона Кеннеди.
— Чушь какая!
— Уверяю вас, это не чушь. Из самых высоких секретных источников Управления нам стало известно, что спустя все эти годы Карлос выследил единственного оставшегося в живых человека, который может опознать его — Джейсона Борна. А по моему твердому убеждению, Борн и Дэвид Вебб — одно и то же лицо.