Вы знаете, как играют в эту игру. Приходится и брать, и давать. Все должны что-то получать, иначе телега не едет.
— Мирски тоже там был?
— Там — это где?
— С вами и Хобэном. — Этот вопрос был чистейшей импровизацией. Брок не собирался его задавать, до этого момента даже не рассматривал такую возможность. Он взял конверт с ящика, разорвал. Достал документ в красной обложке, положил на ящик. Метко бросил конверт в корзинку для мусора. В темной комнате красная обложка пламенела, как раскаленные угли. — Я спрашиваю, познакомились ли вы с доктором Мирски во время вашего пребывания в Москве в конце восьмидесятых годов?
— Я встречался с ним пару раз.
— Пару?
— Очень уж вы грубый. Мирски приходил на конференции. Я приходил на конференции. Это не значит, что во время перерыва на ленч мы играли в больничку.
— И Мирски представлял разведывательную службу Польши.
— Если вы хотите придать особую значимость этим мероприятиям, то да.
— А что польская разведка делала на встречах сотрудников британской и русской разведок?
— Принимала участие в переговорах о сотрудничестве. Высказывала польскую точку зрения. Там были чехи, венгры, болгары, мы пригласили всех, Нэт. Не имело смысла разговаривать с сателлитами, пока Советы не дали им зеленый свет. Чтобы упростить нашу задачу и сэкономить время, мы и решили с самого начала привлечь к контактам разведки стран-сателлитов.
— Когда вы встретились с братьями Орловыми? Массингхэм издевательски хохотнул:
— Это же случилось гораздо позже, остолоп!
— Через шесть лет. Вы уже работали на Сингла. Тайгер хотел завязаться с Орловыми, и вы ему это организовали. Как? Через Мирски или Хобэна?
Взгляд Массингхэма снова упал на красную обложку, вернулся к лицу Брока.
— Через Хобэна.
— Хобэн к тому времени уже женился на Зое?
— Может, и женился… — Дуясь: — Кто в наши дни верит в узы брака? Аликс хотел жениться на одной из дочерей Евгения, а какая именно ему досталась бы, его не волновало. Зять всегда высоко поднимается, — с ухмылкой добавил он.
— Значит, и Мирски братьям представил Хобэн.
— Вероятно.
— Тайгер возражал против участия Мирски в их совместной деятельности?
— С какой стати? Мирски умен как черт, был крупным польским адвокатом, знал все ходы и выходы, имел первоклассную организацию. Если бы братья хотели двинуться на Запад, Мирски им бы сильно помог. В портах у него было все схвачено. Сам он из Гданьска. Чего еще мог желать Евгений?
— Вы хотели сказать Хобэн, не так ли?
— Почему? Во главе по-прежнему стояли Орловы.
— Но верховодил всем Хобэн. Когда вы вышли на них, практически все дела вели Хобэн и Мирски. Евгений уже превратился в свадебного генерала. А потом к ним присоединились вы. Хобэн, Массингхэм и Мирски. — Брок постучал пальцем по красной обложке. Вы — преступник, мистер Массингхэм. Вы в этом дерьме по самые уши. Вы не просто отмывали деньги. Вы — игрок передней линии.
Ухоженные руки Массингхэма дернулись. Второй раз за время разговора он откашлялся.
— Это неправда. Вы искажаете факты. Деньгами занимались Евгений и Тайгер, морскими перевозками — Хобэн и Мирски. Инструкции передавались в письмах, которые привозили курьеры. Письма эти мог вскрыть только Тайгер.
— Могу я задать вам вопрос, Рэнди?
— Если только вы оставите попытки повесить все на меня.