Абатур поспешно отдернул руку.
– Отличный жеребец, – восхитился он. – За такого не жалко никаких денег.
– Вот потому-то он и побудет здесь, на охранном дворе, – проворчал капитан. – Не очень-то я доверяю твоим постояльцам.
– Ты меня обижаешь, – оскорбился толстяк. – Я не принимаю у себя конокрадов.
– Тебе-то откуда знать, кто здесь останавливается? – усмехнулся капитан. – В твое заведение каждый день приходят две сотни человек и столько же уходят.
– Это верно, – вздохнул Абатур. – Народу много, за всеми не уследишь. Между прочим, я мог бы купить этого жеребца и избавить тебя от хлопот.
– Не облизывайся. Жеребец принадлежал купцу Ксеттосу и будет отправлен его наследникам.
– А мечи тоже его? – спросил Абатур.
Он вытянул из ножен один из мечей Бельфеддора, по-прежнему привязанных к крупу Мрака.
– О боги! – изумленно воскликнул толстяк. – Взгляни, дружище! Это же сталь! Ты знаешь, сколько стоит такой клинок?!
– Не трогай ничего! – прикрикнул на него Кселлос.
Он отобрал у толстяка меч и задвинул его обратно в ножны.
– Из этого каравана тебе ничего не достанется. Всех людей и все добро Ксеттоса я сдам коменданту Паттоко.
– Что я в тебе ценю больше всего, друг, так это твою неподкупность и верность долгу, – уважительно, хотя и с изрядной долей иронии произнес Абатур. – Ты настоящий солдат.
Воины привязали жеребца к кольцу в стене. Капитан сам проверил надежность узлов на руках пленника и спросил напоследок:
– Чего-нибудь хочешь?
– Если можно, воды, благородный господин, – попросил Бельфеддор.
– Подайте ему воды, – распорядился капитан.
Один из солдат зачерпнул из бочки большим ковшом и поднес его к губам пленника. Опустив голову, Бельфеддор вдруг увидел собственное отражение и в ужасе отпрянул. Факел на стене светил довольно ярко, и бывший раб Ксеттоса смог разглядеть себя вполне отчетливо.
Ему было немногим более двадцати лет, теперь же на Бельфеддора смотрело из воды незнакомое, обросшее щетиной лицо с суровыми, даже грубыми чертами видавшего виды человека неопределенного возраста – с равным успехом ему можно было дать и тридцать лет, и пятьдесят.
– Надо же, – заметил демон несколько удивленно. – Оказывается, мы сильно изменились…
– Мы?! – вскричал Бельфеддор вслух, не сдержавшись. – Это я изменился! Что ты со мной сделал?!
– Ты здоров, приятель? – недоуменно спросил капитан. – С кем ты разговариваешь?
Бельфеддор ничего не ответил. Капитан пожал плечами, затем жестом позвал воинов за собой и направился к воротам. Абатур поспешил за Кселлосом.
– Странного парня ты приволок, – заметил толстяк. – Он явно не в себе. Идем скорее, друг, я угощу тебя добрым вином. Недавно я купил таких девушек – кровь с молоком! Вот увидишь, тебе они понравятся. Мы славно проведем эту ночь.
Ворота захлопнулись, снаружи встали на страже два воина. Внутри охранного двора остались лишь Бельфеддор и Мрак.
– Как ты мог сделать со мной такое?! – разгневанно прошипел Бельфеддор, как только голоса капитана и Абатура стихли за воротами.
– Я сам не подозревал, что так получится, – ответил демон неубедительно и без тени вины в голосе. – Видимо, моя древность наложила печать на твою молодость.
– Печать?! Да я просто старик!
– Не преувеличивай. Ты выглядишь как нормальный зрелый мужчина. Лично мне нравится наше новое лицо, такой облик производит впечатление на женщин. И потом, посмотри на это дело с другой стороны – старее ты уже не станешь. Мы вообще не будем стареть и переживем всех, ныне живущих.
– Мы что, бессмертны? – осторожно спросил Бельфеддор.
– Своей смертью мы точно не умрем. Я изменил тебя не только внешне, пойми это и прими как должное. Хорошо бы, чтоб у тебя еще и мозги вправились.