Таким образом, события разворачивались по классическому сценарию «солдатского бунта» и, в целом, по тому же сценарию, что и после убийства Цезаря: как тогда, так и сейчас значительная часть армии отказалась подчиняться Сенату и провозглашенному им правительству и вместо этого выдвинула своих лидеров или пошла вслед за теми лидерами, которых посчитала своими.
Некоторые историки утверждают, что основной причиной восстания стало то, что Гальба был скуп на поощрения солдатам, и не сделал им подарков в честь своего провозглашения императором. Но это плохо вяжется с тем, как разворачивалось восстание против него. Как пишет Тацит, «простые солдаты целыми манипулами и поодиночке вносили свои сбережения, а у кого денег не было, отдавали нагрудные бляхи, изукрашенные портупеи, серебряные застежки». Да и жители Галлии «ни в чем не отставали от солдат и наперебой предлагали людей, коней, оружие и деньги» ([107] I, 57). Спрашивается, откуда такое единодушие армии и народа и ради чего такие жертвы? Если дело в том, что солдаты не получили от Гальбы по нескольку монет в виде подарка, то с какой стати им самим отдавать свои последние скудные сбережения? По-видимому, солдаты и население жертвовали свои последние средства ради неких общих целей, которые они считали важными – в частности, на восстановление справедливого и законного правительства, взамен того незаконного, которое захватило власть в Риме в результате олигархического переворота.
У Тацита есть два объяснения мотивов, которые руководили действиями солдат, о чем выше уже говорилось. Во-первых, один из мотивов он видит в желании разбогатеть: либо в результате грабежей во время похода, либо вследствие получения милостей от нового императора Вителлия – после его победы над Гальбой ([107] I, 51, 53, 57). Во-вторых, он указывает на антагонизм между богатыми и бедными, который проявлялся в самых разных формах. Одно из проявлений - это ненависть солдат к высшим чиновникам и офицерам. Так, после того как солдаты выдвинули Вителлия в императоры, ему пришлось многих из этих чиновников и офицеров казнить или посадить в тюрьму по требованию солдат ([107] I, 58-59).
Другое проявление социального антагонизма - вражда между бедными провинциями, к которым относились все те, где началось восстание против Гальбы (северо-восток Галлии, Германия, придунайские провинции, Британия), с одной стороны, и богатыми провинциями, с другой. Как пишет Тацит, «галльские племена, жившие по Рейну, тоже жаждали перемен и изо всех сил старались возбудить злобу против «гальбанцев»; тех, кто заслуживал это новое прозвище, они ненавидели и презирали так, как прежде ненавидели и презирали Виндекса. Прирейнские галлы яростно злобились на секванов, эдуев и их союзников (жителей юга Галлии – Ю.К.) и только и мечтали захватить их укрепленные поселения, уничтожить посевы и разорить дома. Те же постоянно возбуждали к себе ненависть, ибо были жадны и наглы, как все богачи…» ([107] I, 51). Итак, если мы и видим какой-либо межрегиональный конфликт в западных провинциях Римской империи, то это не стремление к сепаратизму, а социальный конфликт между бедным Севером и богатым Югом – по причине богатства последнего и бедности первого.
Вообще, в подробном описании гражданской войны, сделанном римским историком, так много примеров указанного социального конфликта или антагонизма (между богатыми и бедными), что не совсем понятно, почему помимо М.Ростовцева, современные историки до сих пор его как бы не замечали. Так, читаем у Тацита, что солдаты-преторианцы императора Отонав Риме «поодиночке, тайком, действуя якобы от имени и в интересах государства, нападали на дома наиболее знатных, богатых и вообще чем-либо известных граждан…» ([107] I, 85).