Если кто думает, что он
найдет здесь что-нибудь, на чем можно заработать, так,
пожалуйста, - честь и место! Я плаваю в этих водах тридцать
лет, а олухи из Амстердама хотят, чтобы я тут новенькое
открыл!" Капитан ван Тох чуть не задохнется при мысли о
таком оскорбительном требовании. "Пусть пошлют сюда
какого-нибудь желторотого новичка, тот им такое откроет, что
они только глазами хлопать будут. Но требовать подобное от
человека, который знает здешние места, как капитан И. ван
Тох!.. Согласитесь, сэр, в Европе - ну, там еще, пожалуй,
можно что-нибудь открыть, но здесь!.. Сюда ведь приезжают
только вынюхивать, что бы такое пожрать, и даже не пожрать,
а купить-продать. Да если бы во всех проклятых тропиках еще
нашлась какая-нибудь вещь, которую можно было бы сбыть за
двойную цену, возле нее выстроилась бы куча агентов и махала
бы грязными носовыми платками пароходам семи государств,
чтобы они остановились. Так-то, сэр. Я, с вашего
разрешения, знаю тут все лучше, чем министерство колоний ее
величества королевы". Капитан ван Тох сделает усилие, дабы
подавить справедливый гнев, что и удастся ему после
некоторого более или менее продолжительного кипения.
"Видите вон тех двух паршивых лентяев? Это искатели жемчуга
с Цейлона, да простит мне бог, сингалезцы в натуральном
виде, как их господь сотворил; не знаю только, зачем он это
сделал? Теперь я их вожу с собой и, как найду где-нибудь
кусок побережья, на котором нет надписей "Агентство", или
"Батя", или "Таможенная контора", пускаю их в воду искать
раковины. Тот дармоед, что поменьше ростом, ныряет на
глубину восьмидесяти метров; на Принцевых островах он
выловил на глубине девяноста метров ручку от киноаппарата,
но жемчуг - куда там! Ни намека! Никчемный народишко эти
сингалезцы. Вот, сэр, какова моя проклятая работа: делать
вид, будто я покупаю пальмовое масло, и при этом выискивать
новые месторождения раковин жемчужниц. Может, они еще
захотят, чтобы я открыл им какой-нибудь девственный
континент? Нет, сэр, это не дело для честного капитана
торгового флота. И. ван Тох не какой-нибудь проклятый
авантюрист, сэр, нет..." И так далее; море велико; а океан
времени бесконечен; плюй, братец, в море - воды в нем не
прибавится; кляни свою судьбу - а ей нипочем... И вот,
после долгих предисловий и отступлений, мы подходим наконец
к тому моменту, когда капитан голландского судна
"Кандон-Бандунг" И ван Тох со вздохами и проклятьями садится
в шлюпку, чтобы отправиться в кампонг (1) на Танамасе и
потолковать с пьяным метисом от кубу и португальца о
кое-каких коммерческих делах.
- Sorry, Captain (2), - сказал в конце концов метис от
кубу и португальца. - Здесь, на Танамасе, никаких раковин
не водится. Эти грязные батаки, - произнес он с
непередаваемым отвращением, - жрут даже медуз; они живут
больше в воде, чем на земле; женщины здесь до того провоняли
рыбой, что вы представить себе не можете. Так что я хотел
сказать? Ах да, вы спрашивали о женщинах...
- А нет ли тут какого-нибудь кусочка берега, - спросил
капитан, - где батаки не лазят в воду? Метис от кубу и
португальца покачал головой.
- Нет, сэр. Разве только Девл-Бэй, но это место вам не
годится.
- Почему?
- Потому что... туда никому нельзя, сэр. Вам налить,
капитан?
- Thanks (3). Там что, акулы?
- Акулы и... вообще, - пробормотал метис. - Нехорошее
место, сэр. Батакам не понравится, если кто-нибудь туда
полезет.