Тогда я спросила отца, а что он думает по поводу стандартов жизни на Мармоне, но отец стал говорить, что это совсем иное, и за все, что там со мной случилось, ответственность несет мама. И вообще, конечно же, продать дом будет выгоднее. — Голос Скарлет совсем упал. — Но, как бы там ни было, на Мармон я не вернусь.
— Но разве у твоего отца нет друзей? А этот комитет в Конверте? Или академический совет? Ведь должен быть кто-то, кто смог бы за тобой присмотреть на время! Я бы сам это сделал, если б мог.
Скарлет снова бросила на него быстрый взгляд.
— Замечательно, — тихо пробормотала она себе под нос, а вслух ответила: — Я думаю, ты сам очень хочешь покинуть Галингейл на следующий год. Что же тогда будет со мной?
— Я не могу отправиться никуда до тех пор, пока у меня не будет достаточно практики, — объяснил он ей, как ребенку. — А это значит, что мне нужно еще очень много времени. Но, конечно, раньше или позже, это случится.
— Твоя бестолковая горячка меня прямо смущает, — кокетливо вздохнула Скарлет.
— Когда-нибудь, если ты будешь более в серьезном настроении, я тоже тебе все объясню.
— Я и сейчас серьезна дальше некуда. Расскажи сейчас.
Но Джейро оказался не готов к еще одному сеансу психоанализа.
— Слишком хороший день сегодня, — ответил он.
— Нет, расскажи. Откуда ты, например, знаешь, что тебе надо делать и куда лететь?
— Знание во мне живет, — пожал плечами Джейро.
— Но какое знание? Время и место? Джейро понимал, что уже и так сказал слишком много, не», сам не зная, почему, продолжил.
— Иногда я могу почти слышать голос моей мамы, родной мамы. Но слов понять не могу. А иногда вижу высокого изможденного человека в костюме магистра и черной шляпе. Лицо его, бледное и жесткое, словно вырезано из кости — и это воспоминание заставляет меня дрожать всем телом. Я имею в виду — от страха.
Скарлет потуже обняла колени.
— И ты собираешься найти этого человека?
— Если я стану искать, то найду, — засмеялся Джейро.
— А потом?
— Таких далеко идущих планов у меня нет. Скарлет встала и спросила вполне дружелюбно:
— Хочешь узнать мою точку зрения?
— Не совсем.
Но она не обратил на это замечание никакого внимания.
— Ясно, что ты страдаешь некой манией, от которой совсем недалеко до сумасшествия, вот так.
— Можешь забыть эту свою точку зрения. Психиатры признали меня совершенно нормальным и даже восхищались силой моего характера.
— Это дела не меняет. Их вообще не касаются тайны души. А если ты рванешь все-таки в космос, что ты можешь найти? Человека в шляпе?! Посмотри в лицо фактам, Джейро! Ведь ты самая настоящая жертва того, что в той же психиатрии называется «идея фикс».
— И все же, Скарлет, я не сумасшедший и не невротик.
— Тогда ты и действовать должен соответственно. Приготовься окончить институт, получить степень, как предлагают Фэйты, подумай о компартуре и начни, в конце концов, настоящую жизнь!
Джейро посмотрел на девочку с удивлением — неужели все это она говорит серьезно?
— Ладно, пусть ты права, но ни одну из перечисленных тобой вещей я делать не хочу. Я не хочу быть членом ни Палиндрома, ни Грустного Цыпленка, ни даже Конверта.
— И очень печально, — зло ответила Скарлет. — Несмотря на все то, что сделали и делают для тебя Фэйты, ты неблагодарно продолжаешь думать только о том, как бы удрать в космос. Ты не уважаешь никого и ничего — ни Фэйтов, ни членов Конверта, ни школу, ни даже меня!
Джейро нахмурился и тоже поднялся. Вот теперь все стало ясно!
— Теперь я знаю, почему ты так зла на меня!
— Глупости! Почему это я на тебя зла?
— Действительно хочешь знать?
— Я вся внимание.
— Ответ мой состоит из двух частей.