Так ли уж изменился Монмартр? Да, ритмы оркестров были иные. Больше появилось неоновых вывесок и реклам, но люди напоминали тех, прежних.
Лишь некоторые изменили амплуа, как, например, швейцар "Сен-Троп", который дружески поздоровался с Мегрэ.
Это был великан с белой бородой, русский эмигрант, который много лет в другом кабаре квартала красивым басом пел старинные романсы своей родины, аккомпанируя себе на балалайке.
- Вы помните вечер последнего вторника?
- Я помню все вечера, которые даровал мне господь! - выспренне ответил старый вояка.
- В тот вечер ваш хозяин приходил сюда?
- В половине десятого, с красивой барышней.
- Вы хотите сказать - с Адой? А потом он не возвращался один?
- Клянусь святым Георгием!
Почему святым Георгием? Мегрэ вошел, окинул взглядом бар, круглые столики на одной ножке, за которыми, окутанные оранжевым светом, сидели первые посетители. Похоже, о его приходе уже предупредили, потому что персонал - метрдотель, музыканты и танцовщицы - следили за ним глазами, в которых читалось любопытство и тревога одновременно.
Пробыл ли Буле здесь дольше? Мегрэ пошел обратно, у двери "Лотоса" снова кивнул Микею, затем девушке-гардеробщице и попросил у нее жетон.
В застекленной кабине он еще раз - и опять безуспешно! - попытался дозвониться на улицу Ла Брюйер.
Потом он заглянул в "Голубой экспресс", внутреннее убранство которого напоминало пульмановский вагон. Оркестр там играл так оглушительно, что он тут же поспешил уйти и, погрузившись в спокойствие и темноту другого конца улицы Виктор-Массе, дошел до сквера Анвер, где были открыты всего два кафе.
То, что находилось под вывеской "Кружка пива из Антверпена", напоминало старую провинциальную пивнушку. У окон завсегдатаи играли в карты, в глубине можно было увидеть бильярд, вокруг которого не спеша, почти торжественным шагом ходили двое мужчин.
Один из них был мсье Резон. Без пиджака. Его толстопузый партнер - с сигарой в зубах и в зеленых подтяжках.
Мегрэ не вошел, он остановился на пороге, словно это зрелище заворожило его, на самом же деле он думал о другом и вздрогнул, когда чей-то голос произнес рядом:
- Добрый вечер, патрон...
Это был Лапуэнт, получивший задание заняться счетоводом. Он проговорил:
- А я как раз собирался домой... Я выяснил, что он делал во вторник вечером... Из кафе ушел в четверть двенадцатого... Позже половины двенадцатого он никогда не задерживается... Меньше чем через десять минут был уже дома... Консьержка убеждена... Именно в этот вечер она долго не ложилась спать, поджидала из кино мужа и дочь... Она видела, как мсье Резон вернулся, и уверена, что больше он не выходил...
Юный Лапуэнт был сбит с толку, потому что Мегрэ, казалось, не слушал его.
- У вас есть новости? - рискнул спросить он. - Хотите, чтобы я остался с вами?
- Нет. Иди спать...
Он предпочел снова начать свой обход в одиночестве, вскоре опять вошел в "Голубой экспресс", как раз в тот момент, когда там открывали занавес, и бросил взгляд в глубь зала, как некоторые посетители, которые прежде чем войти, хотят убедиться, что они найдут здесь то, что ищут.
Потом - снова "Лотос". Снова Микей, занятый таинственным разговором с двумя американцами, - должно быть, сулил им запрещенные развлечения, - подмигнул ему.