У нас застой и общий институциональный кризис сформировались в 2000-е годы. Несмотря на высокие темпы экономического роста (свыше 7 % в год), заметный рост реальных доходов населения и внутриполитическую стабилизацию, никакой модернизации производства, ее диверсификации или ускорения научно-технического прогресса не происходило. Более того, свыше 50 % наших основных фондов, в том числе – 70 % машин и оборудования, уже изношены до предела. Объем машиностроительного производства вдвое ниже, чем в 1989 г. Доля расходов на НИОКР в ВВП уменьшается – 1,15 % в 2004 г., 1,03 % в 2008 г. и менее 1 % в 2010 г. Самые современные виды техники и технологий не прививаются в России, она отторгает и инновации, и конкурентоспособность. Как России жить в новых условиях, в которые все развитые страны мира (прежде всего США) войдут уже в ближайшее время?
Главная надежда – на политическую волю, на нового Петра I, но не деспота и крепостника, а на интеллектуально развитого и творческого демократа, профессионального политика, который будет способен поставить страну на путь новой перестройки, реальной, а не мнимой модернизации, на путь современного инновационного развития. Ведь без этого нам не сохранить себя в мире, особенно перед лицом такого нарождающегося тандема в мировой экономике и политике, как США -
Китай. Не сохранить и деградирующий российский Дальний Восток, оказавшийся неспособным встать на путь высокотехнологичного развития, на который твердо и окончательно давно встали Япония, Южная Корея, Гонконг, Тайвань и Китай – наши соседи в этом регионе.
В своей статье "Россия, вперед!" Д. Медведев задается вопросом: "Должны ли мы и дальше тащить в наше будущее примитивную сырьевую экономику, хроническую коррупцию, застарелую привычку полагаться в решении проблем на государство, на заграницу, на какое-нибудь "всесильное учение", на что угодно, на кого угодно, только не на себя? И есть ли у России, перегруженной такими ношами, собственное завтра?" И отвечает: "В течение ближайших десятилетий Россия должна стать страной, благополучие которой обеспечивается не только сырьевыми, сколько интеллектуальными ресурсами: "умной" экономикой, создающей уникальные знания… Считаю технологическое развитие приоритетной общественной и государственной задачей… Чем "умнее" и интеллектуальнее, эффективнее будет наша экономика, тем выше будет уровень благосостояния наших граждан". А в своем Послании Федеральному Собранию в том же 2009 г. Президент подчеркнул, что "в XXI веке нашей стране вновь необходима всесторонняя модернизация… Вместо прошлой построим настоящую Россию – современную, устремленную в будущее молодую нацию".
Мировой экономический кризис 2008–2009 гг. дает реальный импульс становлению нашей страны на такой путь. Вселяют надежду и принятие в конце 2009 г. Закона об акционировании государственных корпораций, и призывы (пока только на словах) Президента к продвижению рыночных и структурных реформ.
Политика грамотного и прогрессивного посткризисного развития экономики – это серьезный шанс для России. Но пока продолжается государственная поддержка старых предприятий, неэффективной банковской системы (банковские кредиты составляют менее 20 % годовых инвестиций), прежнего почти необновляемого кадрового состава и, конечно, военно-промышленного комплекса.
Россия, как и США, тоже завалила свою экономику деньгами (ликвидностью). Эти деньги мы не растратили, а накопили благодаря формированию резервных фондов и золотовалютных резервов (3-е место в мире после Китая и Японии, но впереди США). Однако они почти не идут на инновации, на модернизацию, на структурную и иную перестройку экономики, на поддержку малого и среднего бизнеса, конкурентной среды, уже созданных рыночных механизмов. У нас слабы банковская система и фондовый рынок, который уже в конце 2008 г. попросту рухнул, слабы инновационные ячейки не только в промышленности, которая работает либо на сырьевой внешний рынок, либо на обычные и непритязательные рыночные ниши, но и в науке (РАН) и в вузах.
Нельзя забывать о том, что Россия все-таки плохо подготовилась к защите от мирового экономического кризиса. Несмотря на накопление финансовых резервов, страна не укрепляла свою экономику, ее рыночные механизмы. Более того, были приостановлены рыночные реформы, усилилось прямое государственное вмешательство в экономику, и в итоге появились такие трудности, как высокая инфляция и высокий банковский процент на кредиты для бизнеса, что побудило его к принятию крупных заемных средств из-за рубежа, которые надо было отдавать с наступлением мирового экономического кризиса. Все это привело к тому, что процесс преодоления кризиса в России оказался более трудным и затратным, чем в США. К тому же вместо того, чтобы тратить имеющиеся резервы на модернизацию и инновации, был сделан акцент на социальные расходы. Доля этих расходов по отношению к ВВП в России оказалась больше, чем в США. Но эти расходы носили, прежде всего, популистский, а не реформаторский характер.
В ближайшей перспективе нас ждет серьезное отставание от США и Китая по объемам производства, по темпам научно-технического прогресса и модернизации производства. США восстановят докризисный уровень своего ВВП в 2011 г., а Россия – не раньше 2012 г. В среднесрочной и особенно в дальнесрочной перспективе Россия покажет, скорее всего, более высокие темпы экономического роста, чем США, и вновь займет 6-е место в мире к 2025 г. по показателю ВВП (как это было в 2008 г.). Но при отсутствии прогресса в области модернизации, конкурентоспособности производства, его инновационности и диверсифицированности Россия увеличит свое отставание не только от США, но и от других стран со зрелой рыночной экономикой. Такой прогноз может оказаться реальностью, если у нас не появится "Петр I" и не будет проводиться в жизнь программа реальной модернизации экономики и общества.
Выступая в августе 2009 г. по поводу техногенной катастрофы на Саяно-Шушенской ГЭС, Д. Медведев заявил: "Наша страна очень сильно технологически отстала. И если мы не преодолеем этот вызов, тогда действительно все те угрозы, о которых сейчас говорят, могут стать реальными". Правильные слова, но дадут ли ему наши сырьевики и военные провести их в жизнь? Поживем – увидим.
Общий объем наукоемкой продукции в мире сегодня оценивается в сумму 2,3 трлн долл, в год. На долю США приходится 36 % этой суммы, Японии – 30 %, Китая – 5–6 %, России – менее 4 %. Инновационная рента, получаемая США и Японией, сегодня намного превышает сырьевую ренту, получаемую Россией. Таковы факты.
Выступая с Посланием Федеральному Собранию в ноябре 2009 г. Президент говорил, что "перемены необходимы… только от нас зависит, какой будет Россия для наших детей и внуков, какое место займет в будущем мире… Измениться должны мы сами. По-настоящему современным может считаться только общество, настроенное на непрерывное обновление, на постоянное эволюционное преобразование социальных практик, демократических институтов, представлений о будущем". Однако не все так просто.
Все эти соображения о наших сегодняшних трудностях и проблемах заставляют обратиться и к полученному нами наследству. Речь идет о традиционной слабости развития в России институтов рыночной экономики, о серьезном отставании в этом отношении от Запада как в царские времена, так и в нынешней, постсоветской России. В Советском Союзе частная собственность, рынок, нормальные товарно-денежные отношения попросту были искоренены из общества и сознания трех поколений людей, которых заставляли жить и трудиться только по плану, по команде сверху, а всяческое предпринимательство, личная инициатива и стремление получать прибыль преследовались по закону.
Поддержка государством частного сектора в 2008–2009 гг. ориентировалась на отдельные бизнес-планы и коммерческие структуры отнюдь не по принципу инновационости, конкурентоспособности или перспективности для общества и его экономики. Практически ничего не было сделано по стимулированию немногочисленных передовых, инновационных производств. Искусственно сохранялись и поддерживались производства обычные, традиционные и часто вообще неэффективные и неконкурентоспособные, поскольку на них у нас традиционно приходится основная часть занятого персонала, не всегда современно подготовленного и обученного. Это – советские предприятия с физически устаревшим (на 70 %) оборудованием и примитивными, порой "отверточными", технологиями. По существу были созданы огромные анклавы и даже отстойники устаревших производственных фондов.
Любой кризис объективно создает мотивационные предпосылки и условия к прорыву на пути научно-технического прогресса. Однако у нас практически ничего не было сделано в этом отношении. Антикризисные меры, принятые в России, находились в русле обычных критериев и правил, сформированных экономической теорией. В этом смысле они имели много общего с теми мерами, которые были приняты в странах Запада. Но акценты были расставлены по-разному. В США и Великобритании использовались в основном рыночные рычаги и механизмы по преодолению кризиса, укреплялись институты и механизмы научно-технического прогресса, в Германии и Франции больший упор делался на государство, в Скандинавских странах акцент делался на укрепление инновационной модели экономики.