Он терпеливо выслушивал короля, а король говорил о том, что Малый Трианон день ото дня становится все красивее, в нем все приятнее становится жить. Министр приговаривал, что для его величества это — семейное гнездышко.
— Супруга дофина еще диковата, — говорил король, — как, впрочем, все молодые немки; она хорошо говорит по-французски, но опасается, что легкий акцент выдает в ней австриячку. В Трианоне она будет слышать только Друзей, а говорить будет только, когда пожелает.
— Из этого следует, что она будет говорить хорошо. Я ), же отметил, что ее высочество обладает превосходными качествами и ей не в чем совершенствоваться.
Дорогой путешественники повстречали на одной из лужаек дофина, он определял высоту солнца.
Де Шуазель низко Поклонился. Так как дофин ничего ему не сказал, он тоже промолчал.
Король произнес намеренно громко, так, чтобы его услышал внук:
— Людовик — ученый, но он не прав, что так усердно занимается науками, его супруга будет от этого страдать.
— Ничуть! — нежным голоском возразила молодая женщина, выходя из кустарника.
Король увидел, как к нему направилась принцесса, на ходу беседуя с каким-то господином, у которого обе руки были заняты бумагами, циркулями и карандашами.
— Сир, это господин Мик, мой архитектор, — представила принцесса своего спутника.
— А-а, вы тоже страдаете этой болезнью, сударыня? — заметил король.
— Сир, эта болезнь — наследственная.
— Вы собираетесь что-нибудь строить?
— Я хочу обставить этот огромный парк, где все скучают.
— Хо-хо! Дитя мое, вы слишком громко говорите, вас может услышать дофин.
— Тут мы с ним единодушны, батюшка, — возразила принцесса.
— Вы вместе скучаете?
— Нет, мы пытаемся найти развлечения.
— И поэтому ваше высочество собирается заняться строительством? — спросил де Шуазель.
— Я хочу превратить парк в сад, ваша светлость.
— Бедный Ленотр! — проговорил король.
— Ленотр был великим человеком для ее — его времени, Что же касается моих вкусов…
— А что вы любите, сударыня?
— Природу.
— Как все философы.
— Или как англичане.
— Не говорите этого при Шуазеле, иначе он объявит вам войну. Он направит против вас шестьдесят четыре корабля и сорок фрегатов своего кузена де Праслена.
— Я закажу план естественного сада господину Роберу, — сообщила дофина, — это очень подходящий человек для подобного рода поручений.
— Что вы называете естественным садом? — спросил король. — Я думал, что деревья, цветы и даже фрукты — вот как эти, я подобрал их по пути сюда — все это вещи более чем естественные.
— Сир, если вы будете здесь гулять сто лет, вы увидите все те же неизменные прямые аллеи, горные массивы, строго поднимающиеся под углом в сорок пять градусов, как говорит его высочество, бассейны, газоны, посаженные в шахматном порядке деревья или террасы.
— Ну и что же, это некрасиво?
— Это неестественно.
— Полюбуйтесь на эту девочку, обожающую природу! — проговорил король скорее добродушно, нежели весело. — Посмотрим, что вы сделаете из моего Трианона.
— Тут будут реки, каскады, мосты, гроты, скалы, леса, лощины, домики, горы, прерии.
— Это все для кукол, наверное? — спросил король.
— Нет, сир, для королей — таких, какими нам суждено стать, — возразила принцесса, не замечая выступившей на щеках короля краски, как не заметила она и того, что сама себе предсказывала страшное будущее.
— Итак, вы собираетесь перевернуть все вверх дном,. Однако что же вы будете строить?
— Я сохраню все, что было прежде.
— Хорошо еще, что вы не собираетесь населить эти леса и реки индейцами, эскимосами и гренландцами.