Только прежде арап приходил один, а сегодня с целой ватагой, и
даже вон боярин с ним.
Но тут фон Дорн разглядел сбоку, в сторонкеот толпы, статнуюженскую
фигуру:черный плат, лазоревый охабень,в руке белый узелок -- и про арапа
сразу позабыл.
Стешка обед принесла. Значит, полдень.
Плат у Стешки былхоть и вдовий, но неубогий,адивного лиможского
бархата.Охабеньдоброгосукна,а какполыразойдутся,видно козлиные
башмаки салымисафьяновымичулками.Лицо набеленное, щеки по московской
моденарумяненыв двакрасныхяблочка. Смотретьна Стешку приятно, да и
узелок кстати. В нем, Корнелиус знал, пироги с вязигой и маком, кувшин пива,
кус баранины симбирем инепременно зернистая белорыбьяикра,варенаяв
уксусе.
По-европейскисейчасбылполдень,апо-русскитричасадня.У
московитовсвоечасоисчисление,времяздесьвысчитываютпо-чудному, от
восхода солнца, так что каждые двенедели отсчет меняется. Нынче, на исходе
октября, урусских в сутках девять дневных часови пятнадцать ночных. Если
прошло с зари три часа, значит, три часа дня и есть.
Стешка чинно села набревно,расправила складки,накасаточку(это
такоеласковоеслово,означает Schwalbe,хоть Корнелиусна узкую черную
птицу вродебыл непохож) поглядывала как бы искоса. Московитки нежностей на
людях не признают, в мужчинах уважают строгость; галантностьже почитают за
слабость характера, поэтому фон Дорн от своей возлюбленнойотвернулся. Обед
подождет, сейчас недосуг.
Со Стешкой поручику исключительно повезло -- и в смысле Диспозиции, и в
разных прочих смыслах. Стешкинмуж, пока не угорелв бане, был вНемецкой
слободе пожарнымярыгой -- следил, чтоб иноземцы костров не жглиипечные
трубычистили. Когдамолодка овдовела,то так на Кукуе и осталась. Зажила
лучше,чем при своем ярыге, потому что оказалась мастерица-белошвейка, шила
местным матронам рубашки, сорочки, чулки, платкииз батиста. Домпостроила
на слободской границе -- на русский манер, но чистый,светлый. У Корнелиуса
нынче рубахи были одна белей другой, тонкого голландского полотна, воротники
кружевные, крахмальные, да и сам всегда накормлен, обогрет, обласкан.
У Стешкидомахорошо.Печь с сине-зелеными изразцами, окнаиз косых
кусочков слюды,весело подкрашенных,такчто всолнечныйдень по стенам
мечутся разноцветные зайчики, как в католическом храме. Лавки деревянные, но
покрыты пестрыми лоскутнымисалфетками, анапостельнойлавке-- перина
лебяжьего пуха. СпециальнодляКорнеюшки, чтоб емуудобней трубку курить,
хозяйка завела и немецкое резное кресло, да кнему скамеечку, ногикласть.
Сама сядет рядом на пол, головуна колено пристроит и давай песни напевать.
Чем не парадиз? Особенно когда после купидоновых утех, а передтем еще была
баня с холодным медом, вишневым или клюквенным.
Говоря посправедливости,имелись иврусской жизнисвоиприятные
стороны. А вернее так: если женщина захочет сделать жизнь мужчиныприятной,
то добьется своего хоть бы даже и в Московии.