Эти и многие другие проявления солидарности имели, бесспорно, позитивное значение, оказали аргентинскому народу и правительству важную моральную поддержку. Вместе с тем нужно ясно представлять ограниченность материальных возможностей латиноамериканских государств в плане предоставления прямой экономической помощи. Впрочем, Буэнос-Айрес на это и не надеялся. Расчет был на другое: использовать механизмы двустороннего и регионального сотрудничества в целях обеспечения рынков для аргентинских производителей и решения конъюнктурных и стратегических хозяйственных проблем.
В данном контексте на передний план выступала судьба МЕРКОСУР – самого мощного центра торгово-экономической интеграции в регионе, переживавшего в начале текущего столетия не лучшие времена из-за кризиса в Аргентине и экономических трудностей Бразилии. Наряду с позитивными примерами взаимодействия и сотрудничества (наподобие упоминавшейся совместной поездки в Китай предпринимателей двух стран), имели место и тенденции другого рода. Так, опасность ослабления МЕРКОСУР порождали, в частности, внутриблоковые торговые войны, постоянно возникавшие между различными группами аргентинских и бразильских промышленников за больший доступ на рынки друг друга. Вспышки противоречий, сопровождавшиеся взаимными обвинениями в недобросовестной конкуренции, затронули целый ряд ключевых отраслей: автомобилестроение, производство бытовой электроники, мукомольную, пищевую, обувную, текстильную. В этих условиях от Буэнос-Айреса и Бразилиа потребовались немалые усилия, с тем чтобы, во-первых, не допустить перерастания отраслевых противоречий во всеобщий конфликт, а во-вторых, изыскать новые, дополнительные резервы для углубления регионального сотрудничества, укрепления интеграционных институтов. Определенное значение в этом плане имело создание на саммите в Монтевидео в декабре 2003 г. Постоянной комиссии МЕРКОСУР во главе с Э. Дуальде (он к тому времени уже ушел с поста президента), а также регулярные встречи и консультации нового главы государства Н. Киршнера с лидерами Бразилии, Уругвая, Парагвая, Боливии и Чили.
Активная экономическая дипломатия Буэнос-Айреса в сочетании с процессом оздоровления аргентинской экономики способствовала тому, что МЕРКОСУР пережил кризисные испытания и подтвердил свою репутацию ведущего торгово-экономического интегратора региона. Признанием этого могли служить такие факты: подписание договора о свободной торговле с Андским сообществом, присоединение к МЕРКОСУР в качестве ассоциированных членов Чили, Боливии, Перу и Венесуэлы, а Мексики – в роли наблюдателя. Более того, воодушевленные достигнутым результатом, Э. Дуальде и Н. Киршнер, при поддержке президента Бразилии Луиса Инасио Лулы да Силва, начали прорабатывать идею создания единого политического пространства в Южной Америке в формате Южноамериканского сообщества наций351.
По общему мнению многих представителей политических, деловых и научных кругов южноамериканских государств, отношения между Аргентиной и Бразилией – главная ось, вокруг которой выстраивается экономическое будущее региона. В специальном исследовании "К новой международной стратегии. Вызов Нестора Киршнера" особо отмечалась актуальность активного взаимодействия двух стран в таких областях, как развитие интеграционных процессов, реализация совместных научно-технических проектов прикладного характера и борьба с бедностью358. В этом же русле в 2004 г. в деловых и официальных кругах начал интенсивно дискутироваться вопрос о принятии единой денежной единицы, которая постепенно могла бы заменить национальные валюты стран – членов МЕРКОСУР. "Наступает момент для выработки наднациональных механизмов валютного сотрудничества", – подчеркивалось в данной связи в специальном аналитическом документе, подготовленном аргентинскими финансовыми экспертами359.
Налаживание всестороннего аргентино-бразильского взаимодействия выступало как абсолютно необходимый для обеих стран, но сложный и противоречивый процесс, что являлось закономерным следствием разнонаправленной игры национальных и региональных экономических и политических сил, наличия объективных несовпадений конкретных интересов хозяйствующих субъектов в Аргентине и Бразилии. Но главное, что сыграло роль в сложный кризисный период и сохранило свое значение до сих пор: у двух крупнейших государств Латинской Америки нет реальной альтернативы поступательному развитию и углублению двустороннего сотрудничества в рамках региональных интеграционных процессов. "Больше диалога и здравого смысла" – вот, по мнению газеты "Кларин", залог успеха в аргентино-бразильских отношениях360.
Политическое взаимодействие с партнерами по МЕРКОСУР позволило Буэнос-Айресу акцентировать внимание участников саммита Америк (Монтеррей, январь 2004 г.) на неотложных социальных проблемах латиноамериканских стран. Президент Н. Киршнер воспользовался участием в форуме, чтобы лишний раз обозначить те трудности, с которыми сталкивается Аргентина в отношениях с МВФ и другими финансовыми организациями, поскольку последние своими чрезмерно жесткими требованиями затрудняли процесс восстановления аргентинской экономики. Эмоциональная речь Н. Киршнера была с пониманием и энтузиазмом воспринята лидерами других стран региона, хорошо знакомых с практикой мировых финансовых институтов. "В Монтеррей стоило ехать только за тем, чтобы это услышать (речь Н. Киршнера. – П.Я.)" - так отозвался о выступлении аргентинского руководителя президент Венесуэлы Уго Чавес361.
Лидеры Бразилии и Венесуэлы поддержали позицию Аргентины в диалоге с МВФ и в ходе саммита Группы 15 [52] в Каракасе в конце февраля 2004 г. В данном случае речь шла уже о более широком, нежели региональный, формате солидарных выступлений развивающихся стран, поскольку в этом объединении, наряду с Латинской Америкой, представлены Азия и Африка.
Важной гранью сотрудничества Буэнос-Айреса с партнерами в регионе становилось все более эффективное взаимодействие (в некотором смысле – симбиоз) аргентинского государства и национального бизнеса, стремление превратить последний в стратегическое продолжение первого. К решению этой задачи привлекались интеллектуальные, информационные и административные ресурсы Розового дома, которые направлялись на обеспечение экспансии аргентинских бизнес-структур на рынках латиноамериканских стран. Пример тому – организация при активной и всесторонней поддержке официального Буэнос-Айреса многочисленных поездок предпринимателей в государства региона. В частности, регулярными стали визиты представительных делегаций аргентинских бизнесменов в Бразилию и Мексику. В конце июля 2004 г. на венесуэльском острове Маргарита прошел раунд переговоров руководителей 75 ведущих фирм Аргентины с их местными партнерами. В результате были заключены многомиллионные контракты на дорожное строительство, поставки турбин для гидроэлектростанции Макагуа, продажу в Венесуэлу сои, мясомолочных продуктов, вина, фруктов и других традиционных товаров аргентинского экспорта. Правительство Н. Киршнера не без оснований считало, что последовательная реализация описанной выше политики позволит закрепить и расширить позиции компаний Аргентины в регионе, укрепит взаимодействие и сотрудничество деловых кругов латиноамериканских стран, обеспечит Буэнос-Айресу дополнительную политическую и моральную поддержку на сложном этапе посткризисного транзита.
Глава 2 Неоиндустриальная модернизация (четвертая волна)
В экономическом смысле я – десарролъист. У меня не дрогнет рука принять те решения, которые будут необходимы.
Нестор Киршнер
В 2003–2008 гг. развитие аргентинской экономики характеризовалось стабильно высокими, "китайскими" темпами роста (см. рис. 9.1). После четырех кризисных лет этот для многих неожиданный феномен получил широкое признание362 и вызвал пристальный интерес международных деловых кругов, правительственных чиновников и экспертов к вопросу о перспективах дальнейшего хозяйственного, социального и политического развития страны, ее будущности в глобализирующемся мире.