Аргентинская экономика была совершенно не готова к такому повороту событий, а правительство, и прежде всего министр экономики, проявило полную беспомощность. "Роке Фернандес, – писал Вальтер Грасиано, – всегда проявлял себя бесхарактерным человеком…" И далее: "Фернандес твердил с большим упорством, чем даже сам бразильский министр экономики Педро Малан, что Бразилия быстро решит свои проблемы, стабилизирует валюту и что кризис не повлияет на Аргентину"284.
Но, опровергая показной оптимизм министра, кризис оказал на Аргентину самое негативное воздействие. Продолжилось падение ВВП: к третьему кварталу 1999 г. он сократился почти на 20 млрд дол. (примерно 6 %) по сравнению с аналогичным показателем год назад. Еще сильнее пострадала торговая активность, снизившаяся в 1999 г. почти на 10 %285. Аргентину охватила экономическая рецессия: страна медленно, но верно вползала в кризис. В этой связи интересное исследование провел профессор Университета Буэнос-Айреса Хосе Мария Фанелли, который определил группу внешних факторов, вызвавших кризисные явления в аргентинской экономике (см. табл. 7.7). Из таблицы видно, что в конце 1990-х гг. в одной точке сошлись различные негативные явления внешнего порядка, которые существенно повлияли на хозяйственное положение Аргентины, резко ослабив ее конкурентные позиции на международных рынках.
Таблица 7. 7 Аргентина: внешние факторы, вызвавшие рецессию 1998–1999 гг.
Источник. FaneWi J. М. Growth, Instability and the Crisis of Convertibility in Argentina // The Crisis That Was Not Prevented. Lessons for Argentina, the IMF, and Globalisation. The Hague, 2003. P. 58.
В условиях рецессии еще больше обострилась и без того болезненная проблема бюджетного дефицита (см. табл. 7.8). Статистика показывает, что на протяжении всего десятилетия 1990-х гг. Аргентина жила с отрицательным платежным балансом, который с 1995 г. стал приобретать угрожающе большие размеры: 2,4–3,6 % ВВП. Но подлинный обвал произошел в 1999 г., когда итоговый дефицит вплотную приблизился к отметке в 5 % ВВП. Разумеется, в основе несбалансированности бюджета лежало превышение расходов над доходами, но из приводимых данных видно, что решающую роль в росте дефицита играли платежи по обслуживанию государственного долга.
Таблица 7.8 Платежный баланс в 1991–1999 гг. (в % от ВВП)
Источник. IMF – http:/www/imf/prg/extemal/np/speeches/2002/071702.htm
Рецессия и ощутимое ухудшение материального положения широких слоев населения (включая значительную часть "среднего класса") питали недовольство социально-экономической политикой менемизма. Деятельность властей вызывала стойкую аллергию общества, что ускоряло изменение в расстановке политических сил. В стране сложилось и окрепло мощное оппозиционное объединение левоцентристского толка Альянс за труд, справедливость и образование ("Альянс") , в которое вошли ГРС и так называемый Фронт солидарной страны (ФРЕПАСО), собравший под своими знаменами ряд партий и организаций и оттянувший на себя часть перонистов, не согласных с генеральной линией К. Менема. Организованная оппозиция подвергла правительственный курс острой критике с акцентом на вопросах социального характера.
В программе "Альянса" ставились следующие задачи: сократить безработицу, добиваться улучшения условий и оплаты труда, восстановить экономический рост, задушить коррупцию, уменьшить (или полностью ликвидировать) дефицит государственного бюджета286. Такого рода тезисы прочно вросли в дискурс оппозиции. Красной нитью через документы коалиции и выступления ее лидеров проходила идея оздоровления морально-нравственной обстановки в аргентинском обществе. Это было созвучно настроениям большинства населения, включая тех его представителей, кто не отрицал базовые неолиберальные ценности, но смертельно устал от коррупционного беспредела менемистской верхушки.
В этих условиях политический ресурс лично К. Менема и в целом перонизма оказался исчерпанным. 24 октября 1999 г. лидер левоцентристской коалиции "Альянс" радикал Фернандо де ла Руа уверенно опередил кандидата перонистов Эдуардо Дуальде (в тот момент – губернатора провинции Буэнос-Айрес) и стал президентом Аргентины [42] .
Находясь в оппозиции, деятели "Альянса" беспрерывно атаковали правительство К. Менема за коррупцию и "социальную бесчувственность", но обещали продолжить основные направления его экономической политики, в частности оставить в неприкосновенности режим "конвертируемости". "Со мной один песо будет равен одному доллару", – не уставал повторять Ф. де ла Руа во время избирательной кампании, тем самым принося присягу на верность неолиберальному курсу. "С такой стратегией, – подчеркивал Р. Терраньо, занявший видное место в руководстве "Альянса", – мы могли выиграть выборы 1999 г., но не могли управлять страной"287. Однако Р. Терраньо со своими идеями оставался в гордом одиночестве. Подавляющее большинство лидеров "Альянса" выступали за сохранение паритета песо – доллар. Так, в специальном предвыборном документе коалиции под названием "Письмо к аргентинцам " прямо указывалось: "Альянс полон решимости поддерживать режим конвертируемости"288.
Не случайно после победы на выборах целый ряд экономистов неолиберального толка получили министерские портфели в кабинете Ф. де ла Руа: Хосе Луис Мачинеа (экономика), Рикардо Лопес Мерфи (оборона), Хуан Ллач (образование), Адальберто Родригес Джиаварини (иностранные дела), Фернандо де Сантибаньес (разведка). "Неолиберальный водоворот поглотил правительство", – с горечью констатировал Р. Терраньо289. И он оказался прав: продолжение макроэкономического курса, проложенного кабинетом К.Менема – Д.Кавалло, завело новые власти в тупик.
"Альянс" у власти: нарастающие проблемы и ошибочные решения
Приход в Розовый дом представителей оппозиции, в рядах которой было немало деятелей, не запачканных в громких коррупционных скандалах, породил в обществе надежды на скорое исправление ситуации и решение наиболее болезненных проблем: снижение деловой активности, рост безработицы, падение жизненного уровня. Кроме того, люди ждали морально-нравственного очищения общественной атмосферы и наказания наиболее одиозных фигур прежнего режима.
Ф. де ла Руа оказался в сложном положении. С одной стороны, необходимо было соответствовать ожиданиям избирателей, что неизбежно привело бы к столкновению с "менемистами", все еще занимавшими многие важные позиции на политическом поле, с другой – "Альянс" нуждался в сотрудничестве с перонистами для принятия ряда срочных мер по выправлению экономической ситуации. Президент избрал путь лавирования: он привлек к ответственности ряд видных деятелей менемизма, включая самого К. Менема, но одновременно подтвердил незыблемость краеугольного камня прежней макроэкономической политики – "конвертируемости", целесообразность сохранения которой к тому моменту вызывала сомнения специалистов как в самой Аргентине, так и за ее пределами. Сошлемся на некоторые характерные высказывания. Экономист Эдуардо Конеса сравнил "конвертируемость" со СПИДом, разрушившим иммунитет аргентинской экономики290. А В. Грасиано написал следующее: "Конвертируемость напоминает… кураре, смертельный змеиный яд. Применяемый в малых дозах, он служит для анестезии больных… В больших дозах… вызывает смерть"291. Подобные мнения разделял и нобелевский лауреат по экономике Милтон Фридман, глава Чикагской школы: "Аргентина скована конвертируемостью в период, когда доллар котируется слишком высоко". И далее: "Для ускорения экономического развития нужны стимулы роста внутреннего потребления и капиталовложений. Необходимо снизить налоги, что взбодрит национальную индустрию и привлечет инвесторов"292.
Правительство Ф. де ла Руа сделало все с точностью до наоборот. Возглавивший министерство экономики Хосе Луис Мачинеа (он занимал при Р. Альфонсине пост главы Центрального банка и немало потрудился для того, чтобы ввергнуть страну в пучину гиперинфляции) обозначил главной проблемой бюджетный дефицит, достигавший 7 млрд дол. в год и вынуждавший Буэнос-Айрес к новым внешним заимствованиям. В расчете на уменьшение расходов и увеличение собираемой налоговой массы Х.Л. Мачинеа в конце декабря 1999 г. и в мае 2000 г. принял два самоубийственных решения: повысил налоги и сократил заработную плату бюджетникам, что затронуло интересы средних слоев, которые образовывали социальную базу правительства "Альянса". Наблюдатели назвали этот шаг грубейшей и "почти детской ошибкой", поскольку в экономическом плане он ставил крест на возможности оживить предпринимательскую деятельность и выйти из рецессии, а в политическом – лишал "Альянс" общественной поддержки. "Никакое правительство в мире, – писал в этой связи Хосе Анхель Ди Мауро, – едва придя к власти, не наказывает своих избирателей"293.