19
19 Проф. Аллен так излагает эту тенденцию: "При феодальной системе банковское дело в современном смысле слова вряд ли существовало. В те дни территория каждого даймё представляла собой, по существу, самостоятельную экономическую единицу; общество было организовано скорее на военной, чем на коммерческой основе, а промышленное производство велось в небольших масштабах и для ограниченного рынка. Такое положение не требовало сложной финансовой организации. Однако с давних времен существовал целый ряд купеческих семейств, которые производили своего рода банковские операции, и можно было пересылать деньги из одного места в другое через их конторы, расположенные в важнейших населенных пунктах. Феодальные князья обычно назначали этих купцов своими финансовыми агентами для взимания рисовых податей, а также поручали им продажу этого риса в торговых центрах страны, таких, как Осака… Многие из крупнейших современных банков в Японии, такие, как банки Мицуи и Коноикэ, являются прямыми преемниками этих старых купеческих фамилий. Следует также отметить, что в Осака существовала своеобразная гильдия, известная под названием "Дзэни-дза", которая одалживала деньги даймё под залог их рисового дохода, и что различные кланы имели своих представителей в этом городе для поддержания связи с этой гильдией" (G. С. А11еn, Modern Japan and its Problems, New York, 1927, p. 148–149).
20
20 Деятельность монополий на воск в Тоттори, Увадзима и Ямагути изложена в трех самостоятельных главах, посвященных каждая одному из этих трех кланов, в монографии проф. Хориэ (Horie, Tottori, pp. 165–174, Uwajima, pp. 175–189, Yamaguchi, pp. 190–216).
21
21 Fukuda, op. cit., p. 158. Другие виды домашней промышленности, такие как шелкомотание и прядение, обычно создавались при протекции кланов. См. Tsuchiya, "Economic History of Japan", p. 180. Автор приводит примеры, свидетельствующие о производстве этим кланом железа, пушек, стекла и пр. в поздний период Токугава (ibid., р. 182). Это производство было создано, конечно, больше для военных целей, чем для получения прибыли, то есть по тем же мотивам, которые играли большую роль в развитии тяжелой промышленности вообще в ранний период Мэйдзи.
22
22 Проф. Цутия описывает этот и многие другие факты, указывающие на примитивную добычу горных пород, производившуюся правительством Токугава и кланами (Tsuchiya, op. crt., p. 174). Лоренс Олифант в своих записках "A Narrative of the Earl of Elgin's Mission to China and Japan in the Years 1857–1858–1859, New York, 1850" упоминает угольную шахту "Вакумото" (p. 337) в Хидзэн, которая работала очень хорошо. Голландский резидент сообщил ему, что шахты князя Сацума приносили ежегодный доход в размере 200 ящиков серебра. Он сообщает о существовании стекольных заводов, а также завода для литья орудий с количеством рабочих 800 человек (р. 338). По вопросу о горных разработках в клане Сацума, который имел большие достижения в деле развития промышленности для военных целей, см. Такэкоси, Нихон кейсан си, Токио, 1935, том III, стр, 293.
23
23 Типичным представителем мыслителей того времени был Хонда Римэй 1744–1821), который написал трактат "Сэйики моногатари" ("Рассказы о западных странах"), в котором он показал, что сила и богатство западных стран обусловлены развитием внешней торговли, судоходством и прежде всего развитием промышленности. Его взгляды коренным образом расходились с распространенными в то время конфуцианскими доктринами. Он предлагал Японии встать на тот же путь развития, а также расширить свою территорию путем захвата близлежащих островов на севере вплоть до Аляски и на юге до Малайи. Этот труд напечатан в "Нихон кэйдзай тайтэн", т. XX, стр. 211–286.
Взгляды другого мыслителя - Сакума Сёдзан 1811–1864) также свидетельствуют о прекрасном знании западной идеологии и истории. Он предлагал своему клану (Мацусиро) и сёгунату ввести у себя западную технику, в особенности для военных целей. Он был заключен в тюрьму за свои произведения и в конце концов убит в Кёто ронином, ненавидевшим иностранцев.
24
24 Для того чтобы сократить свои расходы, даймё часто удерживали часть рисовой стипендии, причитающейся самураям. Эта система носила название ханти (дословно "половина стипендии"). Хотя эти удержания рассматривались как заем, в действительности они представляли собой скрытую форму снижения стипендии, так как фактически никогда не возвращались. Так, например, Дадзай Сюндай писал в своем произведении "Кэйдзай року сюи": "За последнее время даймё, как крупные, так и менее влиятельные, страдают от нищеты. Они занимают у самураев рис в размере (sicl) от одной до шести десятых рисовой стипендии самурая (Н о n j о, op. ей., р. 216).
25
25 Было бы ошибочно считать, что в дореволюционной Японии царили настроения против развития промышленности и торговли. Под влиянием обстоятельств бакуфу, а также кланы, часто помимо своего желания, проводили многие реформы с помощью иностранцев, как, например, Леона Роша. Бакуфу достигло значительного успеха в деле подготовки фундамента для военной промышленности, судостроения, внешней торговли и т. д. (Honjo, op. cit., Chapter XI, "The New Economic Policy in the Closing Days of the Shogunate", pp. 292–322).
26
26 Эта мысль выражена в пространной цитате из книги "Кэйдзай року сюи", написанной Дадзай Сюндай, которую приводит Хондзё (Ноnjо, op. cit., pp. 132–133). Эта цитата заслуживает того, чтобы частично воспроизвести ее здесь. "Все самураи высших рангов и даймё в наше время, так же как и купцы, используют деньги во всех своих сделках, и поэтому они стремятся получить как можно больше золота и серебра. Они, по-видимому, рассматривают приобретение денег как настоятельную потребность дня. Кратчайшим путем приобретения денег является коммерческая деятельность. В некоторых кланах существует давно установившаяся практика изыскания денежных средств для покрытия расходов клана посредством торговли, которая помогает восполнить недостаток средств в кланах. Даймё из Цусима, например, является владельцем небольшой провинции, и его имение дает немногим более 20 000 коку риса. Однако он богат и живет даже лучше, чем феодал, обладающий имением, дающим 200 000 коку, потому что он покупает корейский жень-шень и другие товары по низким ценам, а продает их по высоким ценам. Даймё из Мацумаэ имеет небольшое имение с доходом 7 000 коку, но благодаря продаже продукции своего собственного имения и изделий, производимых на Эдзо (Хоккайдо), он богаче, чем даймё, располагающий имением с доходом в 50 000 коку. Далее, даймё из Цувано, несмотря на небольшие размеры своего имения, даюшего 40 000 коку, располагает богатством, равным богатству феодала с имением, дающим 150 000 коку риса, потому что он получает большую прибыль от производства и продажи картона. Даймё из Хамада, следуя примеру даймё из Цувано, наладил производство картона в своем собственном имении. Это сделало его таким же богатым, как и владельца имения, даюшего более 100 000 коку, хотя его имение дает только 50 000 коку риса. Сацума является, конечно, крупным кланом, но его богатство связано с монопольной продажей товаров, импортированных из Рюкю. Китайские товары также ввозятся в Сацума через Рюкю и затем продаются в этом клане. Так как даймё Цусима, Мацумаэ и Сацума обладают монополией на ввоз иностранных товаров и продают эти товары другим даймё, они значительно богаче даймё, обладающих таким же имуществом. Что касается даймё Цувано и Хамада, они стали богатыми в результате продажи продукции своих кланов. Даймё Сингу располагает имением, дающим только 30 000 коку, но так как он продает продукты сельского хозяйства из Кумано, а также то, что дает морской промысел, то его богатство может быть сравнено с богатством владельца имения, дающего 100 000 коку".
27
27 Несмотря на наличие сильных антииностранных настроений в клане Тёсю, правящая группировка (каймейто) состояла из радикально-настроенных молодых самураев, среди которых были Ито Сюнсукэ (впоследствии Ито Хиробуми) и Иноуэ Каору, которые только что вернулись из Европы и были последовательными борцами за установление дружественных отношений с западными странами. С этого времени, то есть после бомбардировки Симоносеки, лидеры Тёсю отказались от своей прежней программы изгнания иностранцев и, подобно Сацума, стали прилежными учениками западной науки.
28
28 Многие из этих молодых самураев из Тёсю были учениками Ёсида Сёнин 1831–1860), который был носителем радикальных традиций клана Тёсю. Этот радикализм представлял собой переплетение известного консерватизма и часто крайне шовинистических и экспансионистских взглядов с необычайно передовыми взглядами, касающимися внешних взаимоотношений, экономических и, прежде всего, военных реформ.
29
29 Омура Масудзиро, один из близких друзей Такасуги, был заместителем военного министра в правительстве Мэйдзи и стойким поборником всеобщей воинской повинности по типу французской армии. Он был убит самураем за свои взгляды. Ямагата Аритомо был соратником как Такасуги, так и Омура, ему удалось осуществить первоначальный план своих двух учителей.