Примечания
1
1 Honjo Eijiro, The Social and Economic History of Japan, Kyoto, 1935, p. 193.
2
2 House of Mitsui, A Record of Three Centuries, Tokyo, 1937, p. 15. Когда столица Японии переносилась из Киото в Токио, Мицуи Токуаки (1837–1894) сопровождал императора в Токио в качестве правительственного казначея.
3
3 С 1707 г. представители дома Мицуи назначались придворными банкирами и оказывали содействие в покрытии расходов на похороны, свадьбы, на новое строительство и т. д. (House of Mitsui, p. 7). В 1823 г. они выпустили серебряные деньги для князя из клана Кии, в 1867 г. - для сёгуната, в 1868 и 1871 гг. они выпустили денежные знаки для правительства Мэйдзи (ibid., pp. 7–8). Этот японский вариант дома Фуггера сумел сохранить свое финансовое господство в течение всего периода Токугава, закрепить его в период Мэйдзи и расширить сферу своей деятельности в последующий период.
4
4 Один из способов, посредством которых купцы подвергли финансовому остракизму даймё и самураев, которые не платили свои долги, заключался в том, что перед домом упорствующего должника вывешивался бумажный флаг (Honjo, op. cit., p. 261). Приводим следующую цитату для иллюстрации отношений, существовавших между купцами и самураями: "Самураи горели ненавистью к купцам (оскорбленные тем, что купцы ставили их в трудное положение), но они терпели дерзость со стороны купцов ради своих господ, которые вынуждены были занимать у них деньги и были даже готовы отказаться от бусидо, лишь бы завоевать доброжелательное отношение людей из народа" (ibid., стр. 260).
5
5 Это утверждение нуждается в пояснении, так как купечество наживалось больше на финансовых затруднениях самураев и даймё, чем на их процветании. Затруднения же последних проистекали из потребности обменять рис на наличные деньги. Но по коренным вопросам их интересы совпадали, поскольку и те и другие смотрели на крестьян как на поставщиков рисовой дани. Таким образом, попытки даймё обеспечить растущую потребность в деньгах и погасить долги путем дополнительного обложения крестьянства предпринимались не только в собственных интересах князей, но также и в интересах купцов, которые терпеливо ждали погашения выданных ими кредитов. Японский экономист Такахаси Камекити утверждает даже, что для купечества и в особенности для крупных купцов уничтожение феодальной системы было бы равносильно самоубийству (Такахаси Камекити, Кэйдзай сидзё-ни окэру Мэйдзи исин (Реставрация Мэйдзи и ее роль в истории экономики), в кн. "Мэйдзи исин си кэнкю", стр. 129).
6
6 Этот вопрос кажется мне настолько важным, что я позволю себе привести слова японского историка-социолога: "Причина того, что этот нарождающийся класс купечества (тёнин) даже и не помышлял о свержении воинского сословия (буси), заключалась в том, что последнее было их клиентами, и если бы они разорили своих клиентов хотя бы на короткий промежуток времени, это нанесло бы катастрофический удар и их экономическому положению. Именно это позволило самураям сохранить свои позиции вплоть до реставрации, то есть много лет спустя после того, как они потеряли реальную власть в стране (Такигава Масадзиро, Нихон сякай си (Социальная история Японии), Токио, 1935 г., стр. 246–247).
7
7 Взаимоотношения между этим классом новых помещиков, синдзинуси, и феодальными князьями являются предметом спора между японскими историками. Одна историческая школа, представленная Хаттори Корэфуса, утверждает, что этот класс новых помещиков сотрудничал с феодальными князьями в деле эксплуатации крестьянства, вследствие чего Хатторри рассматривал его как часть господствующей феодальной иерархии. Против этой точки зрения выступает проф. Цутия Такао, который выражает сомнение в существовании союза между феодальными князьями и этим новым помещичьим классом. Он пытается доказать, что вторжение купеческого и ростовщического капитала представляло угрозу феодальным интересам князей и поэтому клановые власти иногда конфисковывали имения этих помещиков-выскочек (например, в Цусима, Цу, Сага и Kaгa) или же строжайше запрещали захват земель (как, например, в Оби и Сэндай) (Цутия Такао, Нихон сихонсюги си ронсю (Сборник статей по истории японского капитализма), Токио, 1937 г. См. главу "Синдзинуси рон-но сайкэнто" ("Дальнейшее обсуждение вопроса о новом помещике"), стр. 3-26).
8
8 Конфликты по вопросам аренды, являвшиеся выражением вражды крестьянства к этому новому помещичьему землевладению, представляли собой наиболее распространенную форму крестьянских восстаний периода Токугава.
9
9 Ноnjо, ор, ей., р. 259. В работе "Кэйдзай року", написанной Дадзай Сюндай 1680–1747), мы читаем: "Современные даймё, как крупные, так и более мелкие, гнут спину перед богатыми людьми из народа лишь бы получить от них взаймы денег. В материальном отношении даймё зависят от купцов Эдо, Кёто и др." (Цитируется по книге Хондзё (Honjo, op. cit., p. 257).
10
1 °Cреди даймё, упомянутых в этой летописи, в числе должников были князья из Kaгa, Хиросима, Сацума, Сэндай, Хиго, Тоттори, Намбу, Овари, Кии, Цуяма, Тёсю, Тоса, Сага, Енэдзава, Фукуока (Honjo, op. cit., p. 285).
11
11 Поборник императорской власти, сторонник внутренних реформ Гамо Кумпэй 1768–1813), как утверждают, сказал: "Гнев богатых купцов из Осака вселяет ужас в сердца даймё" (Hon j о, op. cit., p. 201). См. также S a n s о m, op. cit., p. 512.
12
12 Иноуэ Сабуроэмон в 1853 г. приводил следующие данные о суммах, взимаемых за принятие простых людей в самурайский класс: "Пятьдесят рё с каждой сотни коку валового сбора риса за усыновление при обычных обстоятельствах; от семидесяти до ста рё за усыновление в экстренных случаях" (Honjо, op. cit., p.206), Эти сведения говорят о тщетности попыток Ёсимунэ запретить допуск в самурайский класс простолюдинов.
13
13 Ёсимунэ запретил продажу самурайских рангов (Куроита, цит. соч., т. III, стр. 482).
14
14 Джордж Сэнсом (см. Sansоm, op. cit., р. 465) следующим образом описывает культуру гэнроку: "Можно считать установленным, что к 1700 г. городское население достигло высокой степени богатства и культурного развития, и хотя самураи позволяли себе относиться к купцам как к людям низкого происхождения, сомнительной профессии и низких вкусов, купцы имели свое собственное, совершенно определенное и строгое понятие о хорошей книге, хорошем спектакле, хорошей картине и, чего не следует забывать, о хорошем поведении".
15
15 "Этот новый класс - купечество - не только находился на вершине социальной лестницы в финансовом отношении, но он был восприимчив и к новым идеям; купечество открывало новые горизонты интеллектуальной деятельности, пыталось играть роль лидеров страны как в области науки, так и искусства" (Такигава, дит. соч., стр. 246).
16
16 Финансовые или корыстные соображения настолько влияли на дела кланов, что в "Букэ хатто" - сборнике законов, изданных домом Токугава с целью регулирования положения воинского сословия - в постановлении от 1710 г. говорится: "Согласно существующему обычаю, считается, что при определении права наследования размер собственности является более важным критерием, чем кровные отношения" (Honjo, op. cit., p. 204).
17
17 Вот, например, сообщение Кобаяси Сёдзиро из его книги "Бакумацу си" ("История конца правления бакуфу"): "Некоторые из лиц, купивших такие низкие второстепенные самурайские ранги, как ёрики или кати, поднялись до положения хатамото благодаря своим собственным усилиям, в особенности в конце режима Токугава. Таков, например, Кусу-Садо-но-ками-Сукэаки - один из могущественных самураев, живший в то время, когда Мидзуно Тадакуни занимал пост родзю; Садо-но-ками находился сначала в провинции Синано, но после приобретения ранга самурая добился власти и славы, заняв впоследствии пост кандзё-бугё. Его сын Сукэтоси также был известен под именем Садо-но-ками и был назначен на высокий пост в Осака" (Honjо, op. cit., p. 205–206).
18
18 О значении Осака как центра японской торговли в конце периода Токугава см. монографию Канно Ватаро "Осака кэйд-зайси кэнкю" ("Исследование экономической истории Осака"), Токио, 1935 г., главным образом главу I. Автор цитирует документ того времени: "В последнее время количество золота и серебра в стране увеличилось, и так как половина этого количества находится в Осака, этот город по своему богатству считается одним из крупнейших в империи. Знатные феодалы с востока и запада приезжают в Осака, чтобы занять денег. В Осака привозят рис и другие хлебные злаки из северных, западных и центральных провинций; кроме того, сюда приезжают рыжеголовые люди [европейцы] из Китая с лекарствами, сахаром и другими товарами, которые сначала продаются в Осака, а оттуда поступают для продажи в другие провинции. В силу этого большое количество золота и серебра скопляется в Осака". (Эта цитата взята из произведения "Юмэно сиро", написанного Ямагата Банто в 1802 г. и приводится на стр. 10 указанного выше исследования.)