Удержится ли "russian caviar" на мировом рынке?
Традиционно с царских времен "Русская икра" занимала доминирующее положение на мировом рынке. В этом огромная заслуга астраханцев, тех, кто издревле владел мастерством ее приготовления. Словом, это была марка России, или как сейчас говорят ее визитная карточка – бренд. Советская власть эту эстафету приняла от царской России и успешно ее несла, приумножая качество ее изготовления и расширяя рынок сбыта. Если ранее были освоены рынки Европы (а это в основном зажиточные Англия, Франция и Германия), то до распада Советского Союза "Русская икра" покорила США, Канаду, Японию, Австралию и другие страны. Нашу икру за ее качество ценили выше иранской.
Торговцы "русской икрой" внимательно следили за спросом и не перенасыщали рынок товаром.
Так, до 1990 года, несмотря на то, что черной икры в отдельные, урожайные годы производилось в России более 1500 тонн, на экспорт направлялось около 120–150 тонн. Положение начало резко ухудшаться после 1992 года, когда была провозглашена либерализация торговли, разрушена государственная монополия на производство и сбыт осетровых, включая икру, а браконьерство достигло небывалых масштабов. Уже в 1993 году официальный экспорт "русской икры" сократился в 3 раза по сравнению со второй половиной 1980-х годов и был равен 35 тоннам, а в 1998 году он составил всего 8 тонн. Одновременно рос браконьерский экспорт, и он, по оценке экспертов, достигал десятков тыс. тонн. К этому времени международная организация системы ООН вообще пыталась запретить экспорт Россией черной икры, ввиду неприятия мер федеральными органами по пресечению браконьерства и нелегальный экспорт черной икры под брендом "русская икра". В этот же период Иран, используя прошлый опыт Советского Союза и введя у себя строжайшую систему государственной монополии на промысел, производство и сбыт черной икры, вышел в мировые лидеры по ее экспорту. Иран ежегодно поставлял на мировой рынок от 90 до 250 тонн. В период моего пребывания в начале 90-х годов в Иране в городе Решт, расположенном на побережье Южного Каспия, иранцы впервые ознакомили меня с промыслом осетровых и показали весь процесс производства экспортной черной икры и систему контроля за ее сбытом. Все проходило строго под надзором государственных органов, что исключает какое-либо браконьерство. Наказание за последнее и за сбыт несанкционированной черной икры и продукции из мяса осетровых суровое – вплоть до смертной казни. Иранцы прямо говорили мне: "Что же вы делаете? Разрушаете мировой рынок, подрываете запасы, отказавшись от госмонополии на продукцию из осетровых". Возразить было нечего.
В последние годы у иранцев появились проблемы другого характера: политические. Да и запасы осетровых все же падают. Кроме того, на мировом рынке конкуренцию каспийской черной икре начинает постепенно составлять черная икра, полученная из осетровых или их гибридов, выращенных в искусственных условиях. Это продукция аквакультуры. И здесь не обошлось без "помощи" и знаний наших же специалистов. Один из них, некто биолог Дорошев, занимавшийся в ведущем нашем институте рыбного хозяйства – ВНИРО – вопросами аквакультуры осетровых, эмигрировал, а попросту говоря, стал невозвращенцем из служебной заграничной командировки. Осев в США в Калифорнии, он получил от правительственных структур США 2 млн. долларов на организацию работ по созданию маточного стада осетровых с последующим производством черной икры. Работа велась длительно, но, судя по последним сведениям, оказалась результативной. Так, если еще десятилетие назад производство черной икры в Калифорнии составляло всего 14 кг, то уже в нынешнем году только одна ферма произвела ее около 9 тонн! Как пишет британская газета "Таймс": "На смену холодной войне в отношениях между Америкой и Россией пришла "икорная" война. На кону рынок стоимостью полмиллиарда долларов, и пока в этой войне выигрывают калифорнийские производители". Определенные успехи имеют в этой области французские и итальянские специалисты. Здесь тоже не обошлось без нашей нелегальной "помощи". Имеются предположения специалистов, что в смутные девяностые годы оплодотворенная икра осетровых легально и нелегально проникала через "границу без замков" в эти страны, а также на американский континент. А это все дало возможность создать здоровый генофонд маточного стада осетровых и наращивать объемы производства. Таким образом, и в этом направлении нависла, в результате невнимания властей, разного уровня угроза для "Русской икры". Мы теряем не только запасы, но и свою национальную марку, и более того – наше некогда лидерство по искусственному воспроизводству осетровых Каспия.
Обмен дружескими рукопожатиями руководителей российской (справа В. Зиланов) и иранской делегаций (слева Ейдджана) на открытии переговоров в Тегеране (Иран) по сохранению осетровых Каспийского моря
Перед выбором: нефть и… или осетровые?
Каспий – единственный в мире замкнутый водоем, который имеет два черных золота: икру осетровых и нефть. Оба желанны на рынках местных, региональных и мировых. Любой государственный, дипломатический прием не обходится без знаменитой черной, русской икры. Правда, сейчас уже без соответственно казахской, азербайджанской, туркменской, иранской и американской черной икры. Икра осетровых рекомендуется врачами матерям после родов, всем другим после тяжелых операций, престарелым для поддержания активности. Сведущие люди говорят, что и президенту Б. Ельцину она предписывалась в нелегкий для него послеоперационный период. Хотя он и сейчас к ней неравнодушен, так же как и все смертные. Для последних, правда, она недоступна – цена кусачая очень.
С другой стороны, и без другого претендента на черное золото Каспия не обойтись. Без нефти и рыбаки улов не возьмут, да и прием государев и дипломатический без света трудновато проводить. Оптовая стоимость 1 тонны черной икры в зависимости от вида осетровых на мировом рынке достигает от 500 до 1000 долларов США, а нефти – около 300–600 долларов. Добавьте сюда еще и лечебные свойства икры и то, что это возобновляемый вечный продукт. Так что в условиях Каспия предпочтительней все же черная икра, чем черная нефть. Последнее можно оставить про запас – в подземных кладовых на черный день. И все же политики в большой геополитической игре предпочитают ставить на нефть, забывая о пище насущной. Иначе чем объяснить, что неоднократные обращения ученых, общественности к президентам прикаспийских государств обратить внимание на надвигающуюся экологическую катастрофу и уничтожение осетровых остается без практических шагов? Опять помощники, советники не информируют об этих обращениях всенародно избранных? Но ведь такие послания, обращения опубликованы в открытой прессе. На них уже обратили внимание далекие от Каспия деятели ряда других стран. Проблема приобретает уже не столько региональный, сколько глобальный характер. Вряд ли это отвечает в данных условиях интересам политиков прикаспийских государств. Требуется с их стороны всего небольшое усилие политической воли – сесть и подписать проект Соглашения о сохранении и использовании биоресурсов Каспийского моря.
Что важнее: статус или согласованный режим управления осетровыми?
Главный аргумент против такого подхода: некоторые внешнеполитические ведомства прикаспийских государств объясняют, что вначале надо решить вопрос о статусе Каспия, разделить его, а затем уже все другие вопросы будут решены. Абсурдность этого подхода применительно к сохранению осетровых очевидна. Ведь пока идет словесная дипломатическая дипбаталия по статусу Каспия, осетровые уничтожаются. К тому же не надо путать правовой статус с правовым режимом рыболовства. Последний никем не оспаривается. Более того, разработка и парафирование всеми пятью прикаспийскими государствами "Соглашения по сохранению и рациональному использованию биоресурсов Каспийского моря" подтверждает озабоченность за состояние осетровых и стремление, прежде всего рыбаков, ученых-экологов, совместно взяться за практическое решение этих проблем. Промедление в данных условиях политиков и, прежде всего, президентов прикаспийских государств – Азербайджана, Казахстана, Ирана, России, Туркменистана – влечет за собой их личную ответственность перед настоящим и будущими поколениями за сохранение и генофонд уникальных запасов осетровых Каспийского моря. В последнее время это понимание все больше проявляется у России и Казахстана, в реках которых (Волга, Урал) воспроизводятся основные запасы осетровых.
Что же касается статуса Каспийского моря как внутри-континентального водоема – моря, не имеющего естественной связи с Мировым океаном и обладающего уникальными физико-географическими, биологическими и экологическими особенностями, – он сформировался еще в начале XIX века и достаточно подробно изложен в отечественной научно-политической литературе. Кратко этот статус определяется двумя основными положениями:
• полное и исключительное право прибрежных стран на пользование пространствами и ресурсами как общим достоянием;
• ограничение, а в некоторых отношениях полное исключение участия неприбрежных государств в использовании его пространств и ресурсов.
Президент России В. Путин проявил инициативу и предложил своим коллегам – президентам Азербайджана, Казахстана, Туркменистана и премьер-министру Ирана – разрубить "каспийский узел" с учетом статуса Каспийского моря по формуле: "делим дно, вода общая" с тем, чтобы не допустить создание на Каспии "пяти морей". Пока в ожидании ответа от партнеров. Длится это уже третий год.