Но ему снова не повезло – недруг успел начертать в воздухе защитный щит, и ругательство рикошетом вернулось к владельцу. К пятачку добавился роскошный павлиний хвост. Однако это гоблина ничуть не смутило: он решил, что грубой силой добьется большего, и врезал противнику в ухо.
– Вонючка болотная! Полосатый склин! – истошно вопил маленький, тщедушный гоблин, обладатель очень острых зубов, которыми он пытался укусить всех и каждого.
– Слизняк безусый!
– Мокрица сморщенная, плоскожаберная. Выхухоль длинноухая!
– Толстозадый крокодил! Таракан облезлый!
– Инфузория ты пучеглазая!..
К физическому строению гоблинов добавлялись все новые и новые подробности. Потасовка продолжалась. Удары наносились проворно, но, как правило, редко доходили до цели. Никто не пытался разнять противников. Гоблинам лучше не попадаться под горячую руку – сами разберутся. Тут подоспели, как всегда уже после того, как все интересное случилось, охранники порядка. К концу драки гоблинов было не узнать, прямо ходячий зоопарк какой-то. Все, что они наговорили друг другу в пылу ссоры, в полной мере на них и отразилось. Патрульные повели драчунов в отделение для дальнейшего выяснения деталей. В пылу битвы кто-то из них разбил магазинную витрину, и теперь перед патрульными стояла сложная (и почти невыполнимая) задача: выяснить, кто будет за нее платить.
Глядя на драку, Квинт веселился от души. Он наблюдал ее с достаточно безопасного расстояния и мог себе это позволить. Стоило только вспомнить некоторые любопытные сочетания шерсти, хвостов и когтей, как римлянина начинал разбирать громкий смех. К счастью для всех, ругательная магия быстротечна. Уже через несколько часов все вернется на круги своя и пострадавшие обретут первозданный облик.
– И куда мы направим свои стопы? – поинтересовался Дарий, когда друзья прошли улицу до конца и оказались на перекрестке.
– Может, пойдем обратно? Что-то я уже находился, – вздохнув, сказал Квинт.
Надо признать, что улица, по которой они гуляли, была очень длинной.
– А смысл? Мы, можно сказать, все это время двигались в нужном направлении. Тут неподалеку есть станция автотелег. Давайте лучше устроимся где-нибудь поудобнее и подождем до утра, – предложил Крион Кайзер.
– Где устроимся-то? – спросил Квинт.
– Холодает, – грустно констатировал Дарий и поежился. – Я, похоже, замерз. Давайте лучше посидим в трактире, выпьем чего-нибудь горячего. Устраиваться на ночлег все равно уже не имеет смысла.
– Вон там? – Квинт кивнул в сторону слабо освещенной, но явно новенькой вывески. – «Мохнатый шмель», – прочитал он название заведения. – Все-таки Ринорок с Намом не сравнить.
Друзья согласно закивали. Они скоротали оставшееся время за чашкой чаю и равно в семь часов уже сидели в автотелеге, которая отправлялась в Зелиор.
– У меня новости! – с порога заявил Фокс.
Вокруг него радостно прыгал, разбрасывая во все стороны мокрые брызги, Дерблитц. Они только что вернулись с прогулки. Собаке было чему радоваться: в Фаре выпал снег, правда, совсем немного, но это был первый снег в его собачьей жизни.
– Какие? – слабым голосом поинтересовался Эрик, вяло помешивая ложечкой чай с малиной.
Позавчера вечером он сильно простудился, заболел и слег. Пришлось переложить все заботы о хлебе насущном, в том числе и прогулки с собакой, на хрупкие, неокрепшие плечи молодого гнома. На Эрике было надето два теплых вязаных свитера, спортивные брюки, а шея обмотана толстым колючим шарфом. Вид у него был крайне болезненный.
– После четырех к нам придет врач – это раз.
– Отлично. А кто конкретно?
– Доктор Карт.
Эрик был рад, что доктор Карт, а не Луцениум. Карт славился своим мягким обращением с больными. Он был гуманным человеком, в то время как Луцениум склонялся преимущественно к шоковой терапии.