Что заработки мои случайные и неустойчивые. Что гонорары нынче у писателей не те, что в советское время – триста зеленых получишь за книгу, уже радуешься. Ноль внимания. Мяучит, на холодильник смотрит.
Пришлось достать оттуда последнюю сардельку. Он ее, естественно, скамунизил за милую душу, залез на кресло и заснул сном праведника. А я за молоком пошел.
Так и стали вдвоем жить. Я за компьютером сижу, а он рядом на столе лежит и мурлычет: работай, мол, зарабатывай мне на рыбу и колбасу докторскую за 134 рубля.
Потом девочка появилась. Она бутылки собирала пустые в сквере, а я, дурак, с ней заговорил. Выяснилось, что живет она у бабушки, которая вовсе и не бабушка ей, а мать маминого сожителя. Только этот сожитель вместе с ее мамой куда-то на заработки уехали, а ее оставили. У старухи хибарка в Свиблово, пенсия и маленький огород. Что меньше – огород или пенсия, – трудно сказать. Короче, бабка девочке прямо сказала: «Картошку дам, а остальное сама приноси, хлеб там или еще что». Вот девочка и подрабатывает на бутылках. Только не везет ей, мальчишки местные часто всю мелочь отбирают.
Посмотрел я на этот скелетик с огромными глазами в платьишке ветхом и колготках рванных и позвал покушать, я как раз гонорар получил за идиотскую брошюру под названием: «Эротические салаты». Такие книги писать не трудно, только противно. Выписываешь все возбуждающие травы, фрукты, овощи и пряности, а потом сочиняешь из их комбинаций салаты. В предисловии рассказываешь читателю о системах «Инь» и «Янь» и о мудрости древних кулинаров Китая. В результате у меня появляются деньги на докторскую колбасу, рыбу и молоко, а у читателей – несварение желудка, гастрит и стойкое отвращение к салатам.
Пошла девочка, чему я весьма удивился – уж московские дети должны быть обучены определенной осторожности при общении с незнакомыми мужчинами. Правда, потом ее доверчивость нашла объяснение – они с мамой, оказывается, из Курска, а к бабушке приехали недавно. А теперь снова куда-то завербовались.
Что ж, поела девочка, с котом пообщалась, дал я ей денег немного с собой, проводил до метро. От моей остановки «Ботанический сад» до «Свиблово» всего одна остановка. Вообщем, совершил благородный поступок.
Вечером – звонок. Открываю – девочка. Хотел как лучше, получилось как всегда. Бабушка, оказывается, пьющая была. И сердце у нее именно в этот вечер не выдержало. Приехали ее родственники, хату заперли, а девочку выпроводили. Теперь девочка у меня живет. Четвертый год. Зовут Женя.
Первое время я еще пытался ее мамашу разыскать. Увы. Знакомый компьютерщик изготовил мне свидетельство о рождении, где мои данные вписал. Получилось, что я папаша Женин природный, а мамаша отсутствует, данные мы настоящей мамаши вписали, насколько Женя их помнила.
За это время всякое бывало, но в целом семья из писателя-неудачника и найденышей организовалась не самая плохая. Снимали двухкомнатную «хрущевку» все в том же районе, Женя в школу ходила, старалась, на четыре и пять училась. Помогала, как умела, по хозяйству. Я брался за любую работу. Особенно выручали заказы на компиляцию прикладной литературы: «Советы пчеловоду», «Зимняя рыбалка», «Сезонная охота», «Китайская кулинария» и тому подобное. Перелопатишь десяток книг нужной тематики, повыдергиваешь текст, немного его изменишь, чтоб натуральный автор не возбудился…
Эти полезные советы меня убивали. Писал и не мог понять – кто же их читает. Судите сами:
Если печенье подгорело, его лучше выбросить.
Чтобы одеколон получился ароматней полейте его тройным одеколоном.
Обед покажется вашему мужу вкуснее, если предварительно его не кормить пару дней.