«Само собой ясно, — заверял читателей подполковник фон Кюстрау, — что я ограничусь описанием уже известных фактов и опущу конструктивные подробности. Ведь мы знаем, что «Большая Берта» осталась не известной врагам, ибо все сохранившиеся орудия и чертежи были укрыты в безопасных местах…»
— Ничего не понимаю! — у Геньки от напряжения даже в голове застучало. — Когда укрыты? От кого?
— Постой, не тарахти! — Олег Лукич, вопреки обыкновению, заговорил помедленнее. — Кажется, я догадываюсь. Немцы в девятнадцатом году, после конца войны, попрятали свою технику. Союзники искали — не нашли. То есть мелочь кое-какую нашли: в шахтах, в лесных ямах. А что покрупнее — как в воду кануло. Спрятали и молчали. А как Гитлер дорвался до власти, языки и развязались.
И он, медленно цепляя слова, прочел заключительную фразу немецкой статьи:
«Описание действий «Большой Берты» должно для следующих поколений уроком послужить, чтобы накопленный опыт даром не пропал и почву для будущих побед имел бы подготовить».
Положил журнал на полку и покачал головой.
— Насчет побед — не вышло! — подытожил он. — А история любопытная. И впрямь — пушку уже раз прятали…
— Может, они ее снова!.. — подхватил Генька. — В безопасное место… И никому неизвестно!
— Вряд ли. Ситуация была не та. Но, впрочем… Очень полезно уточнить.
Глава V
Витя сидел у окна, то и дело тревожно поглядывая на отца. Тот лежал в кровати. Лицо его — землистое, поросшее сероватой щетиной, с глубокими провалами глазниц — казалось неживым.
«Спит, — успокаивал себя Витя. — Просто спит…»
Но лежал отец так неподвижно, и голова как-то странно откинута — подбородок задрался кверху…
Витя на цыпочках подошел к кровати, прислушался.
Из горла отца вырывалось тяжкое бульканье. Будто что-то клокотало у него там, внутри…
Витя снова сел к окну. «Что же придумать?»
Опять виделся ему начальник почтового отделения, маленькая кругленькая женщина.
— Тебе что, мальчик? — спросила она.
— Нельзя ли… Разносить письма, газеты… Ну, и все прочее…
— Паспорт? — потребовала кругленькая.
Витя пожал плечами.
— Без паспорта не берем, мальчик. Подрасти, потом придешь.
…Обидно. Работа не трудная; обежал лестницы, и порядок. Витя уже рассчитал: до школы вполне успеет сделать такую пробежку. И после школы. А деньги — маме.
Нет, мать не жаловалась. Но Витя-то не дошкольник. Сам понимает. Отец все хворает. Раньше штамповал значки. Вот и станочек — из инвалидной артели привезенный. А теперь, вот уже больше месяца, станочек задернут чехлом. И сколько еще простоит так?.. А на отцову пенсию да мамин заработок не очень-то разгуляешься.
«Паспорт!» — передразнил начальницу Витька.
Будто без паспорта газеты мимо ящика сунешь.
Долго сидел у окна. Сторожем пойти? А что? Ночным сторожем! Сидишь себе с ружьем, дремлешь. Не все одно, где дремать? Дома или в каком-нибудь магазине? Или на складе? Впрочем, сторожу, кажется, спать не положено? Тогда можно по-другому! Ночью в магазине уроки зубрить, а днем, после школы, отсыпаться.
«Нет, не выйдет, — нахмурился Витька. — Опять паспорт потребуют».
Перебрал еще несколько работ. Не возьмут.
Взгляд его упал на станочек. Маленький станочек, прикрытый чехлом. Вспомнил, как отец ловко совал в станочек обрезки латуни. Трак-трак! И выскакивал готовый значок! Трак-трак! Еще значок!
«Эврика! — вдруг вскочил Витька. — Ура»!
А в самом деле… Пока отец хворает… Ну конечно!.. Витька будет сам ходить в промкомбинат. Получит металлические обрезки. Сам отштампует значечки. Сам отнесет. И удобно. Как свободные полчаса — трак-трак! Как устал от уроков — вот, вместо разрядки — трак-трак! Трак-трак!..
Глава VI
МУЗЕЙ НА ДОМУ
Сразу после школы Витя помчался за обрезками латуни. Но его ждала неудача. На промкомбинате затерло с сырьем.
— Весь лимит выбрали! — отрезал завскладом, однако увидев Витино огорчение, смягчился: — В четверг приходи…
До четверга было еще три дня.
«Ну что ж, — решил Витя, — Пока займусь снимком. Неужели ничего… Совсем ничего нельзя сделать? А что если в редакции спросить, в «Заре»? Может, посоветуют?»
С тех пор как в газете напечатали статью о чуриловской секте, Витя стал частым гостем в редакции. Как-то принес коротенькую заметку о городском лагере — напечатали. В другой раз, после воскресного похода, написал о лесном заповеднике.