За маской грузного Будды угадывался мощный жизненный потенциал.
- А вы действительно готовы рассказать все, что вам известно, о покушении на папу?
- Я работаю в Пятом управлении вот уже двенадцать лет. Именно я подготовил большинство "боевиков". Я могу многое рассказать, и не только по делу папы. Вы должны мне доверять: я никогда не получал письменных приказов. На площади Дзержинского никогда никому не доверяют.
Помните инцидент, который пресса называла историей с "болгарским зонтиком"? Это была моя идея. Яд рицин чешского производства. Платиновый шарик, в который помещен яд, сделан в нашей лаборатории в Кучино. Болгары предоставили "зонтик"...
- Все это любопытно. Ваши друзья будут вами очень недовольны.
- Они попытаются любым способом ликвидировать меня. Но мне только шестьдесят два года, и я очень люблю жизнь.
Своим дыханием они согрели помещение. Атмосфера стала приятней. Федор Сторамов неожиданно заметил:
- Вы прекрасно говорите по-русски.
- Спасибо.
Генерал взглянул на часы.
- Не будем терять время. Каким образом вы собираетесь меня вывезти?
- В запломбированном грузовике. В нем устроен дополнительный люк. Мы пересечем турецкую границу вместе с другими грузовиками.
- Кто водитель?
- Я.
- Добро. Но я должен уехать не один. Со мной один болгарин.
У Малко возникли кое-какие предположения, но он все-таки спросил:
- Почему?
- Если этого не сделать, он донесет на меня. Он оказался в таком же положении, что и я. Сейчас мы ликвидируем всех, кому известно хоть что-нибудь об этом деле. Ему уже выдали билет до Москвы на следующую неделю. Я знаю, что он решил не лететь. Чтобы спасти свою шкуру, он предпочтет выдать меня. Это глупо: они его все равно ликвидируют. Но как можно вести переговоры с напуганным человеком, если он к тому же не очень умный? Когда мы едем?
- Точная дата пока неизвестна, но в течение шести дней.
- Нельзя слишком откладывать. Каждое утро я пробегаю мимо той остановки трамвая в одно и то же время. Но нам необходим надежный почтовый ящик для срочной связи.
- У меня есть тайник. В подвалах собора Александра Невского расположен Музей икон. Там работает один художник. Вы можете оставить у него сообщение для Клауса.
Генерал Сторамов нахмурил брови и задумался, поглаживая рукоятку своего "Токарева". Потом совершенно неожиданно сказал:
- Я вас узнал. Вы князь Малко Линге?
Было смешно отрицать. Малко почувствовал себя совершенно обнаженным перед этим человеком, который наверняка в свое время был его наиболее опасным противником.
Федор Сторамов холодно улыбнулся.
- Ваши начальники серьезно подставили вас, послав сюда. Даже если они предусмотрели необходимые меры прикрытия.
Малко не удержался и сказал:
- Они предусмотрели очень эффективную гарантию.
Когда он объяснил, в чем она состоит, Федор Сторамов покачал головой:
- Ваше начальство совершает грубую ошибку. Оно нас совершенно не знает. Наши никогда не обменяют вас на этого полковника. У нас перебежчик не представляет никакой ценности. Рано или поздно его ликвидируют. Что касается его "разоблачений", то всегда можно запустить фальшивку... Возникнет сомнение. А в нашей профессии не должно быть сомнений.
Малко почувствовал, как его спина похолодела. Если генерал говорит правду, то он работает без прикрытия. Это первый прокол в чудесном плане Аллена Маркдофа. Советский генерал мягким голосом продолжил:
- Нужно привыкнуть к страху. Я тоже иногда ночью просыпаюсь и прислушиваюсь к стуку своего сердца. Тогда включаю музыку и начинаю мечтать. С наступлением дня страх улетучивается. Вы играете на пианино?
- Нет.
- Следовало бы научиться.
Он встал, сунул пистолет в кобуру, застегнул куртку. Его веснушчатое лицо дрожало, как бы сделанное из желатина, но пожатие руки было очень мощным.