Вспомните о рабах, которых привезли из Африки — сначала на такие острова, как Мартиника и Эспаньола, потом сюда, в Новый Орлеан: черные мужчины и женщины, вывезенные из племен с разными верованиями разных цивилизаций.
— Значит, религия вуду зародилась на островах?
Он усмехнулся:
— И да, и нет. Родина вуду — Западная Африка, тогдашняя Дагомея (теперь — Республика Бенин) и Иорубаленд (теперь — Нигерия). Белые работорговцы считали, что у дикарей нет истинной веры, они лишь почитают предков, языческих богов и природные стихии и исполняют некие ритуалы под звуки барабанов и примитивной музыки. Но африканцы принесли с собой собственную религию, которая изменилась под влиянием местных индейских культур, а также и христианства. Сегодня вуду, во всяком случае, в трактовке Мамы Лили Маэ, — это спиритуализм. В Новом Орлеане ведь существует много спиритуалистских церквей. Но если мысленно заглянуть в прошлое, представьте себе, что означало тогда быть рабом. Это значило быть в полной власти хозяина, который мог оказаться человеком добрым, а когда и злым. Хозяин имел право взять любую черную женщину, если желал, и от этого рождались дети, которые тоже становились рабами. Вудуистские барабаны были призваны отпугивать белых. Зачастую они оставались единственной защитой рабов от хозяев.
— Тактика отпугивания?
— Именно. В 1782 году губернатор Луизианы так испугался восстания вудуистов, что уничтожил всех рабов, вывезенных с Мартиники, поскольку считал этот остров рассадником «заразы». Но с Новым Орлеаном он опоздал. Здесь почва и воздух были слишком влажными и постоянно вспыхивали эпидемии желтой лихорадки. Жизнь была слишком хрупкой, и под бой вудуистских барабанов колдуны обещали сохранить ее, если принести необходимые жертвы и тем самым заплатить должную цену. Разум всегда был либо надежным другом, либо врагом. Иногда это зависит от веры. Вудуистская королева Мари Лаво формировала менталитет своего народа. Вы ведь слышали о ней?
— Я живу в Новом Орлеане, я не могла о ней не слышать.
Он усмехнулся:
— Вы представить себе не можете, сколько туристов ежегодно посещают ее могилу.
— Признаюсь, я сама там бывала, — сказала Энн. Она замолчала, вытирая лоб тыльной стороной ладони: здесь было очень влажно и душно. Теперь они отошли от воды. Синди семенила сзади. Казалось, они находятся посреди небытия. Из-за густой листвы и пелены облаков над головой день казался вечером, хотя было всего три часа пополудни, лето, и еще долго должно бы быть светло. Если закрыть глаза, подумала Энн, легко представить, как все это было. Заводи, рабы, угнетение, посильный поиск свободы, ритуальный танец под бой вудуистских барабанов и кровь цыпленка, струящаяся по руке вудуистского проповедника. Богатые плантаторы слышат барабанный бой и знают, что это рабы исполняют свой неистовый танец. И им становится страшно.
— В Мари Лаво, по всей видимости, смешалась кровь белых, черных и индейцев. Она причесывала белых дам и учила их наводить порчу на своих врагов, втыкая иглы в кукол, их двойников. Она также продавала магический порошок «гри-гри», приворотное зелье, порошок от сглаза или для сглаза. Ее дочь, Мари Лаво-младшая, обладала большим влиянием, потом она прославилась своими махинациями и участием в оргиях. В Новом Орлеане теперь, как вы знаете, публично больше не исполняют вудуистских ритуалов. Но кое в чем люди и поныне сохранили старые верования. Правда, Синди?
Синди, догнавшая их наконец, покраснела:
— Что ж, признаюсь, я сама пару раз прибегала к приворотному зелью. А в школе у меня был ужасный учитель, так я сделала из соломы его чучело и истыкала его иглами.
— И что с ним случилось? — спросила Энн.
— Его назначили директором школы, — ответила она, пожимая плечами.
Энн рассмеялась, Грегори тоже давился от смеха.