Но у вас всегда был другой выход, и можно было обойтись без кровопролития. А у меня такого выхода нет. Я должна убить этого человека, чтобы спасти наших людей.
Девушка вышла из комнаты, но быстро вернулась и разложила на полу перед кроватью Сойера ряд предметов, потом заперла дверь на замок. Слезы навернулись ей на глаза.
Санта-Мария, она должна убить человека! Молодого, здорового и невероятно красивого мужчину, который мог бы еще жить и жить!
Этот день, это прекрасное солнечное утро станет для него последним!
Сафиро шмыгнула носом, вытерла кулаком глаза. Нельзя раскисать, сказала она себе. Чтобы отправить Сойера к праотцам, нужно набраться мужества.
– Эта курица снесла яйцо на моей постели. Сафиро вздрогнула и обернулась.
– Как ты меня напугал!
Сойер так внимательно смотрел на девушку, что та забеспокоилась: вдруг он слышал ее разговор с дедом?
– Ты давно проснулся?
Сойер попытался пожать плечами, но не смог – рана на плече была еще очень болезненной. Однако чувствовал он себя намного лучше. И очень хотелось есть.
– Наверное, я проснулся только что, услышав, как ты всхлипываешь. Я не хотел тебя напугать. Прости.
Его извинение еще больше расстроило девушку. «Монахини правы, он очень мил, – печально подумала она. – Если бы он был грубым и жестоким, убивать его было бы значительно легче».
– Ты та девушка из монастыря. Почему ты плакала?
– Это не твое дело, Сойер. И не надо этих вежливых разговоров!
Услышав резкий тон девушки, молодой человек нахмурился.
– Ты не хочешь, чтобы я был с тобой вежлив?
– Не хочу.
– Хорошо. Выматывайся из моей комнаты, женщина, и рыдай где-нибудь в другом месте. Да забери с моей постели эту чертову курицу!
Она удивленно вытаращила глаза.
– Что?
– Ты сама просила меня оставить вежливые разговоры. Что ж, в моем состоянии грубить чертовски проще, чем разговаривать вежливо.
– Ты в моем доме. Как ты смеешь мне грубить? – Девушка сердито топнула. – Или у тебя кастрюля остыла?
– Кастрюля?
– Или котелок? – Сафиро растерялась. Как же там говорится? – В общем, ты плохо соображаешь.
Наконец Сойер понял:
– У меня котелок не варит?
– Ну да, я так и сказала. И не вздумай мне грубить в моем доме!
– Но ты же не хочешь, чтобы я был вежлив. И вообще я не просил тебя тащить меня сюда, ясно? Последнее, что я помню, – на меня напала пума. Значит, ты сама решила принести меня в свой дом и...
– Если бы ты не погнался за мной от монастыря, ничего бы не случи...
– Я думал, что ты украла...
– Но я ничего не крала...
– Откуда я знал?
– Basta!Молчи! Не хочу тебя слушать! – крикнула Сафиро.
Сойер замолчал, но не потому, что испугался. Просто ему хотелось спокойно рассмотреть девушку.
Она стояла посреди комнаты, уперев руки в бока и раскачиваясь на пятках. Черные как смоль волосы падали блестящими волнами до пояса. Под блузкой была видна красивая грудь.
– Ты смотришь на мою грудь.
Услышав столь откровенный комментарий, Сойер невольно улыбнулся.
– Прости.
– Ты не виноват. Это природа. Асукар говорит, что мужчинам нравится смотреть на женскую грудь. Еще они любят ее трогать и целовать. Я знаю все о любовной близости.
– Да?
Разговор становился неприличным, но, как видно, девушку это не смущало.
– А что еще ты знаешь? – с интересом спросил Сойер.
– Все, что слышала от Асукар.
– Понятно. И кто же этот знаток любовной близости? Твой жених? Муж?
Сафиро удивленно вскинула брови.
– Асукар – это женщина. Очень опытная женщина. Ее имя по-испански означает «сахар». Вряд ли во всем свете сыщется еще хоть один человек, кто знал бы о любовной близости столько, сколько она. Но чтобы рассказать тебе все, что она мне говорила, потребуется слишком много времени.