Я не верю, что ты любишь что-нибудь, кроме своего положения, своей власти, своего влияния. В эту минуту, если уж говорить откровенно, тебя, наверное, больше всего беспокоит, что ты скажешь губернатору по поводу потери одной из актрис для его театрального вечера. Скажи ему, что я обманула вас обоих.
Сирен дошла до двери, открыла ее и, переступив порог, решительно захлопнула за собой.
Дождь кончился. Влажный ночной воздух холодил ее лицо, хотя потеплело. Хор лягушек-квакш и других мелких ночных тварей, молчавший несколько недель короткой зимы, зазвучал снова. Он не был таким оглушительным, как становился позднее, но служил определенным признаком наступающей весны.
Путь до лодки, казавшийся таким длинным всего день назад, когда она ходила за иглой и ниткой, теперь почти не занял времени. В окне мягко покачивавшегося судна светился огонек, и Гастон встретил ее, как только она поднялась по сходням.
Они разговаривали долго, потом связали пару узлов и поставили у двери. Остаток ночи Сирен провела, лежа в своем гамаке. Медленное покачивание лодки на причальных канатах убаюкивало, она отдыхала, но не спала.
День застал Гастона и Сирен в пироге; они рассекали туман, лежавший по боковым рукавам реки, огибая Новый Орлеан сзади. Они направлялись не в глухие места на север, а всего лишь к озеру Понтчартрейн. Пьер и Жан ушли не дальше поселка Маленькой Ноги, находившегося к северу от озера. Гастон сказал, что это из-за неприятностей с индейцами, но при этом скорчил веселую гримасу, показывая, что врет. Сирен поняла, что причина была в ней, и успокоилась.
Глава 19
Приятно было снова делать что-то, требующее физических усилий. Когда мышцы ее тела утратили скованность и стали гибкими, легко повинуясь ей, обрела легкость и ее душа.
Она сожалела о немногом. Ей не нравилась мысль, что она давала мадам Водрей и Туше повод считать, что испугалась. Ничтожная малость — это всегда создавало ей трудности.
Ей хотелось бы попрощаться с Арманом. Ей было бы неприятно, если бы он решил, будто она забыла о нем. Он был мил, и, хотя его страстное увлечение ею — если именно так назвать это чувство — не продлилось бы долго, она не желала причинять ему боль сейчас.
А ночью она подумала вдруг, что ей надо было бы дать Рене возможность высказаться о своей предполагаемой любви к ней. Это ничего не изменило бы, но, возможно, услышать было бы интересно — бальзам для ее самолюбия, несомненно, уязвленного тем, как он обошелся с ней.
Она думала о том, как он одурачил их всех, прикидываясь изгнанником, отчаянно жаждущим вернуться во Францию и вернуть расположение короля. Как легко они поверили всему, может быть, оттого, что большинство из них чувствовало то же самое.
Что еще из его слов было неправдой? В какой степени созданный им в глазах общества образ был удобным прикрытием для его истинной цели?
Шпион. Не против врагов своего народа, а против таких же людей, как он сам, людей своего круга; людей которые приняли его в свой дом, в свою жизнь. Нельзя было отрицать, что администрация Водрея была продаж ной и развращенной, но, пожалуй, не больше любой другой. Губернатор был справедливым судьей, больше, чем просто компетентным руководителем, особенно интересовался упорядочением управления колониями, поскольку видел, как его собственный отец правил Новой Францией. Что значило в сравнении с этим все остальное? Сплетни и махинации жадной до денег жены?
Но если предположить, что в сплетнях была доля правды? Предположим, что Рене притворялся не так успешно, как казалось. Мало что в Версале проходило незамеченным, не обсуждалось шепотом и не разносилось по Парижу и дальше. Возможно ли, чтобы покушения на Рене были как-то связаны с его миссией?
Весло Сирен сбилось с ритма. Если это правда, значит, он все еще в опасности.