На алтарях для буддийских и даосских монахов – надпись крупными иероглифами: «На похоронах супруги чиновника пятого класса урожденной Цинь, жены старшего внука потомственного Нинго-гуна из рода Цзя, офицера императорской гвардии по охране дворцов Запретного города, несущего службу при особе государя, в месте наивысшей справедливости четырех материков, в государстве великого спокойствия, созданного навечно велением Неба, праведный буддийский монах, смиренный служитель Пустоты и Спокойствия Вань и проповедник единственно истинной веры даос Е, благоговейно соблюдая пост, с почтением обращаются к Небу и взывают к Будде».
Затем следовала еще одна надпись:
«Место, где почтительно просят духов-хранителей учения Будды излить божественную милость, распространить могущество и избавить за сорок девять дней душу покойницы от наказаний и возмездия за совершенные грехи и дать ей успокоение».
Остальных надписей мы перечислять не будем.
Цзя Чжэнь был доволен, но в то же время опасался, как бы не случилось упущений в церемониях – госпожа Ю заболела и не могла принимать знатных дам.
– Отчего вы печалитесь, брат мой? – спросил Баоюй. – Все дела как будто улажены?
Тут Цзя Чжэнь признался, что беспокоится, так как некому распоряжаться приемом гостей.
– Что вы! – воскликнул Баоюй. – Есть человек, который легко справится с этим делом.
На вопрос, кто это, Баоюй не осмелился вслух ответить, ибо в комнате было полно родственников. Он наклонился к самому уху Цзя Чжэня и что-то ему прошептал.
Цзя Чжэнь не мог скрыть своей радости.
– Прекрасно! Теперь все в порядке! – воскликнул он. – Пойдем же быстрее!
Он попрощался со всеми и, увлекая за собой Баоюя, направился в верхнюю комнату.
День был будничный, людей в зале немного, лишь несколько самых близких. Госпожа Син, госпожа Ван и Фэнцзе вели с ними разговор.
Услышав: «Пожаловал старший господин!», служанки испуганно ахнули и быстро попрятались. Фэнцзе с достоинством поднялась навстречу Цзя Чжэню.
Цзя Чжэнь вошел медленно, опираясь на палку, ему нездоровилось, к тому же он был убит горем.
– Вам следовало бы немного отдохнуть, – посоветовала госпожа Син. – Последние дни, несмотря на нездоровье, вы все время хлопочете. Что привело вас к нам?
Цзя Чжэнь с трудом отвесил поклон, справился о самочувствии и попросил извинения за причиненное беспокойство.
Госпожа Син велела Баоюю поддержать Цзя Чжэня, а служанкам приказала подать стул.
Однако сесть Цзя Чжэнь отказался, через силу улыбнулся и сказал:
– Я пришел с просьбой ко второй тетушке и старшей сестрице.
– Какая же у тебя просьба? – спросила госпожа Син.
– Тетушка, надеюсь, меня поймет, – сказал Цзя Чжэнь. – Жена сына мертва, моя жена заболела. Потому и не удается достойно соблюсти все положенные церемонии. Я хочу просить уважаемую сестрицу на месяц взять все дела в свои руки, тогда я буду спокоен.
– Так вот ты, оказывается, зачем пожаловал! – улыбнулась госпожа Син. – Но ведь сестра Фэнцзе перед тобой, с ней и разговаривай!
– Фэнцзе еще слишком молода, разве справится она с таким делом? – вмешалась госпожа Ван. – Сделает что-нибудь не так – над ней насмехаться станут. Нет уж, попроси лучше кого-нибудь другого!
– Все ясно, тетушка! – воскликнул Цзя Чжэнь. – Вы хотите сказать, что сестре будет нелегко. А что она не управится, этого вы сами не думаете. Ведь с самого детства она отличалась сообразительностью и аккуратностью, а сейчас, после замужества, когда ей доверили все хозяйство вашего дворца, набралась опыта и умения. Кого же мне еще просить? Согласитесь же хоть ради покойной, раз уж не уважаете меня и мою жену!
Из глаз Цзя Чжэня покатились слезы.
Фэнцзе никогда не распоряжалась похоронами, и госпожа Ван в самом деле опасалась, что ей это окажется не под силу и бедняжку засмеют. Но Цзя Чжэнь так молил, что госпожа Ван заколебалась и вопросительно взглянула на Фэнцзе. Властолюбивая от природы, Фэнцзе не прочь была похвалиться своими способностями и, заметив нерешительность госпожи Ван, сказала:
– Соглашайтесь, госпожа! Надо уважить старшего брата.
– А справишься? – осторожно осведомилась госпожа Ван.
– Почему бы не справиться? – воскликнула Фэнцзе. – Самые трудные дела старший брат уладил, осталось лишь присмотреть за делами в доме.