Ныне у тебя находятся ученики небесного царства, благослови их, Христе, как благословил ты святых апостолов, сохрани в последние дни будущих моих детей до свершения мирской стези по твоей воле и помилуй, господи, всех христиан, правильно исповедующих тебя".
Затем, осенив крестом Шатберди, он произнес:
"Во благе возник ты, Шатберди, украсился благодатью бога, окреп его силою, чтобы от времени до времени посвящать господу беспорочный плод твоих жертв. Вот оставляю тебя с миром, и более не увидишь моего лица телесно до пришествия господа во славе. И хотя плотью удаляюсь от тебя, но душою я постоянно с тобою для помощи".
Жители Шатберди стали плакать горькими слезами при словах о том, что им не придется более увидеть своего учителя во плоти. А святой им сказал:
"Дети, осильте боли сердца мудростью души, да не смущается ваш ум, ибо я обещаю вам следующее – Христос не обойдет вас ничем здесь или в будущем мире, если вы будете пребывать в тех освященных первыми святыми отцами правилах монашества, которым вы выучились у меня.
Таким же образом заповедую моим духовным детям в последующих поколениях соблюдать настоящее учение, если же время принудит изменить какое-либо правило, без особого вреда для души, да будет прощение на то время, а не навсегда, при том нельзя гнаться и за большою утехою, как, сказано: "Ничто так не гневает бога, как чрезмерная утеха".
Я же, когда сподоблюсь предстать пред господом, буду молиться о вас, так как вы меня сильно утешили. И теперь, находясь во плоти, я молюсь о себе и о вас, но, когда освобожусь от мгновенного мира, надеюсь на Христа, что будет непрестанно мое моление перед ним о вас, о всех, молящихся с верою, и детях моих, чтобы они получили от бога милости и помощь на вечную радость".
Окончив эти слова, он облобызал шатбердских братьев, полных слез, и настойчивою просьбою убедил их вернуться к себе, а сам последовал за хандзтийскими братьями.
Взявшие его с собою и вернувшиеся прияли равную мзду, так как все они в равной степени имели веру и питали любовь к своему отцу и учителю. Когда же из Шатберди, блаженный Григорий прибыл в Хандзту, вместе с Хандзтою обрадовались близлежащие пустыни; со всех сторон приходили братья повидать святого и полные радости уходили домой, унося с собою его благословение и молитвы.
Слава Хандзты возросла от вечных, достопримечательных украшений, став приготовленным местом вечного упокоения мошей, изнеможденных трудами. Видя преуспеяние своего монастыря, блаженный отец Григорий, глубоко признательный, благословил верного игумена отца Епифания и всех братьев, покорных ему.
LXXIV. В то время один священник, живший в одиночестве, просил у блаженного разрешения построить молельню в келье для совершения литургии, но святой сказал:
"Соборной братии неправильно делать это. Если ты построишь молельню, братья все построят, и когда декан ударит [в било] на службу для литургии, с трудом найдет священника для большой церкви. В этом деле еще много другого, что вместо пользы принесет вред, и я не одобряю этого".
LХХV. После этого он изволил сказать великому Зенону: "Брат пойдем вниз в виноградник, что на пути в Опизу". Было время сбора винограда. Они оба спустились вместе в обработанный виноградник с прекрасными плодами. Тогда пришел вожделенный отец Макарий, из Опизы, повидать отца Григория, своего учителя. Как только сильно обрадовавшись, вожделенно приветствовали друг друга, они сели за трапезу, так как было время еды. Откушав, они решили остаться там до следующего дня. Во время беседы отец Макарий спросил блаженного Григория: "Подлежит ли крещению сын еретиков, если он обратится в православие".