– Почему вы решили, будто он непременно моряк?
– Новый флаг Андорры поразительно похож на русский военно-морской, ваше величество.
– И что же?! Вы хотите сказать - между частной, как вы, адмирал, изволили выразиться, "армией", подчиняющейся графине Дэйнборо, и переворотом в Андорре существует какая-то связь?!
– Именно так, ваше величество.
– И какова же она?! - стараясь, чтобы содержащийся в его тоне сарказм окончательно не обескуражил Синклера, спросил Эдуард.
– Этого, ваше величество, я не знаю, - и Синклер тоже покосился на Черчилля, который всем своим видом демонстрировал - он, адмирал Синклер, несёт совершеннейший вздор, а он, Черчилль, вынужден тратить на это своё драгоценное время.
– И как же вы можете это хотя бы косвенно аргументировать?!
– Первым крупным кредитом, который выдал "Фалкон" после поглощения "Бристоля", был кредит правительству Андорры. В Андорре выстроен аэродром, несколько гостиниц, оборудованы горнолыжные спуски - по последнему слову техники, открыт филиал "Фалкона", который, естественно, не облагается никакими налогами, всем сотрудникам "Фалкона" предоставлено андоррское гражданство. Великокняжеская гвардия состоит, разумеется, тоже из бывших русских военных, которым в этих горах сам чёрт не брат. Епископ Урхельский, один из двух соправителей, признал суверенитет Константина Первого буквально через несколько часов. Республиканское правительство Испании - тоже. Франция некоторое время не могла определиться, однако уже зимой тридцать четвёртого приняла верительные грамоты посла Андорры.
– А население?!
– Население Андорры полностью на стороне новой власти, ваше величество. Я полагаю, не стоит забывать, что всё это самое население уместится на двух улицах Ист-Энда. В их поддержке нет ничего странного. Принят целый ряд законов, которые упорядочили землепользование и распоряжение недрами, введено избирательное право, Совет Долин наделён функциями законодательного органа, учреждён университет…
– Тоже на деньги "Фалкона"?
– Вероятнее всего, да. Хотя, полагаю, финансовый климат Андорры привлекателен сегодня отнюдь не только для "Фалкона".
– А графиня?
– Графиня побывала в Андорре - это всё, что нам на сегодняшний день известно.
– То есть ничего. Восхитительно, - Эдуард развернулся к Черчиллю. - Сэр Уинстон?
– Это, действительно, замечательный в своём роде исторический и политический курьёз, ваше величество, - пожал плечами Черчилль. - Да, графиня обращалась в том числе и ко мне с просьбой повлиять на французское правительство в вопросе урегулирования Андоррского кризиса. В обмен на гарантии лояльности этого самозваного князя. Надо отдать ему должное, он оказался весьма ловким и полезным типом. У графини, знаете ли, фантастическое умение ладить с самыми разными людьми. Правительство вашего величества, имея андоррские гарантии лояльности, располагает теперь весьма интересным инструментом в Пиренеях. Сегодня, когда события в Испании приняли столь трагический и прискорбный во всех отношениях оборот, переоценить значение такого инструмента вряд ли возможно.
– А какова позиция Андорры?
– Строгий нейтралитет, как и следовало ожидать, милорд, - покровительственно кивнул Черчилль. - Князь имеет отличные связи в обоих противоборствующих лагерях, и его авторитет растёт, словно на дрожжах. Я думаю, что ключом к урегулированию испанской проблемы станет Андорра. Именно через неё идут денежные потоки в обе стороны. И не только денежные, надо полагать. Видите ли, ваше величество. Никто, собственно говоря, не мог предположить, что ситуация на Пиренеях станет настолько напряжённой. А сегодня, когда под угрозой наш суверенитет над Гибралтаром, связи "Фалкона" с Андоррой и лояльность Константина - всё это приобретает неимоверно важное значение.