Наконец машина вырулила на проспект
Кирова и помчалась на юг.
- Береженого Бог бережет, - повторил майор, нажимая на газ. - Ладно, капитан,
вскрывай свой пакет, самое время.
-Ахилло не возражал. В пакете оказалась копия приказа Ежова о его командировке,
документ на выдачу арестованного Петра Петровича Сидорова и обычная бумага ко
всем организациям и учреждениям с просьбой оказывать помощь "предъявителю сего",
- Ты вроде спортсмен? - внезапно поинтересовался" Ерофеев.
Ахилло немного удивился.
- Нет... Гимнастику делаю по утрам...
- Так у тебя же разряд!
- А-а! - усмехнулся Михаил. - Да это по туризму! Второй разряд, я его лет пять
назад получил.
- А я думал, по альпинизму, - в голосе рыжего прозвучало разочарование, туризм,
прогулочки... Ладно, потащу тебя, ежели чего...
Понятнее не стало, но капитан решил покуда не вдаваться в расспросы. Машина
между тем промчалась проспектом и теперь блуждала по пригородам. Наконец впереди
открылось шоссе - они были уже за пределами Столицы. Несколько раз Ерофеев
оглядывался, но сзади было пусто: спускался вечер и мало кто выезжал из города.
К тому же майор свернул на дорогу, которой и в дневное время пользовались не
часто.
Наконец возле неприметного столбика с надписью "Пионерлагерь "Тимуровец"" машина
притормозила, повернула и покатила по узкой дороге между деревьев. Вскоре их
остановил первый пост. Документы изучали долго, заглянули в багажник, на заднее
сиденье и лишь затем разрешили ехать дальше.
Это повторялось еще дважды, прежде чем машина подкатила к высоким воротам, за
которыми можно было разглядеть домики небольшого дачного поселка. Охраны, кроме
тех, что стояли у ворот, было не видно, и вообще филиал зловещей тюрьмы
производил скорее идиллическое впечатление.
- Жируют, вражины, - прокомментировал Ерофеев, покуда охрана в очередной раз
рылась в багажнике. - А знаешь, капитан, здесь не было ни одной попытки побега.
Смекаешь почему?
- Кормят неплохо, - невозмутимо предположил Михаил, - кино по субботам...
- Кино! - хохотнул Ерофеев. - Да просто тут собрали тех, кого нужно охранять
самих! Им на воле опаснее, чем здесь!
- От кого охранять? - наивно поинтересовался Ахилло.
- Кого - от нас, кого - от вас. Так что отсюда не побегут...
Наконец их пропустили. Машину, естественно, оставили у ворот, но сопровождающего
не дали, лишь указали на один из домиков: ЗК Сидоров проживал именно там.
Домик оказался небольшим, кирпичным, с миниатюрной верандой и цветником у входа,
на котором сиротливо мерзли осенние астры. Ерофеев уже ступил на крыльцо, но
Ахилло тронул его за плечо:
- Я сам.
- Чего? - не понял тот. - А, не полагается? Ну давай, давай - только не
испугайся.
Михаил проигнорировал странные слова и поднялся по ступенькам. Дверь была не
заперта. Короткий коридор вел в небольшую комнату, оказавшуюся оранжереей.
Странные, неведомые в этих широтах растения вытягивали воздушные корни из
деревянных кадок, с темно-зеленых веток смотрели огромные желтые цветы, от
которых шел удушливый аромат. За оранжереей была еще одна комната. Михаил
постучал и открыл дверь.
Сначала он увидел огоньки - десятки маленьких огоньков, светящихся в темноте.
Прошло несколько секунд, прежде чем Ахилло сообразил: окна были завешены толстой
черной тканью, и комната освещалась небольшими свечами, стоящими по углам.
Неровный, трепещущий свет падал на большое - в человеческий рост - изваяние
Будды. Улыбающееся лицо бесстрастно глядело в темноту. Странно, но в неярком
свете Михаилу показалось, что бурхан сделан из чистого золота.
Напротив изваяния в такой же позе, скрестив ноги и положив руки на колени,
застыл человек в темном халате и небольшой шапочке, похожей на тюбетейку, но с
ровным верхом.