позже ни разу не пожалела.
Мерт покинула мост.
Брона окутал дым, появившийся неизвестно откуда. Мелькнул чей-то силуэт, но атаки не последовало. Когда дым рассеялся, командир дворцовой стражи понял, что стоит на мосту один.
В полночь от пристани отчалил браннер.
Глава 9
Дварги идут по следу
Буер катился по бескрайнему полю.
Крондат остался за кормой. Слева чернела стена гор. Во всех остальных направлениях простиралась земля. Черные пятна чередовались с белыми – снег только начал сходить. Мощный поток ветра натягивал парус, заставлял скрипеть мачту, вращал деревянные колеса.
Корабль был совсем крохотным. На палубе с трудом умещались три человека и огромный зверь, покрытый белой шерстью. В городе нашелся лишь один проводник, осмелившийся повезти чужаков через степь. Все знали, что Клан Барса объявил награду за головы странников. Вот только дварги из клана не спешили приходить за ненавистными головами. Копили силы. Чем-то жутким веяло от незнакомцев. Поговаривали, что они перебили много людей Дарума и положили двух псов. Теперь Барсы начнут охоту. Проводник Тунган знал это, но вызвался сопровождать чужаков. Пустил их на свой буер. Другие проводники смотрели на Тунгана так, словно он уже был мертвецом. Пусть. Ему плевать.
Много лет назад отец Дарума убил отца Тунгана за то, что тот не вернул вовремя долг. После этого долг перешел к сыну. Десять лет проводник работал на клан, участвуя в бесчисленных набегах дваргов. Когда он расплатился с Барсами, Дарум предложил остаться в клане. Тунган отказался. Он ненавидел убийцу своего отца.
Припасы собирали быстро.
Все понимали, что врагу нельзя давать фору. Для охоты Даруму потребуется много людей и псов. Ему нужны буера. Пока вождь собирал отряд, медлить было нельзя. Главное – вода. Много воды. А еще – сухари, солонина, котел, шерстяные одеяла. Побольше стрел – для Тунгана. Силки и запасные снасти. Все это путники принайтовали к палубе и бортам, следуя указаниям проводника.
Отчалили ночью, при свете лун.
Ветер был крепким, буер шел с приличной скоростью. К утру преодолели каменистую пустошь. Ольгерд проснулся и обнаружил себя пристегнутым к палубе. Рык куда-то исчез. Видимо, спрыгнул на землю, чтобы поохотиться. На носу корабля Вячеслав тихо переговаривался с проводником.
По своим размерам буер был сопоставим с обычной лодкой. Корпус степного корабля представлял собой платформу, слегка наклоненную вперед. Проводник объяснил, что это для лучшего обтекания ветром. Подвижный треугольный парус вращался при необходимости вместе с мачтой. Фальшборт отсутствовал. Передняя пара колес управлялась румпелем, который фиксировался в заданном положении при помощи специального штыря. Чтобы удержаться на буере, требовалось пристегивать себя или перемещаться по палубе ползком. Поднимать голову Ольгерд опасался из-за горизонтальной рейки. В общем, поездка через степь удовольствия не приносила.
В отличие от своих пассажиров, Тунган свободно двигался по палубе. Проводник пригибался и ходил по скрипящему настилу на полусогнутых ногах. Ветер перебирал его длинные волосы, выгоревшие на южном солнце.
Ольгерд нащупал пряжку на груди и отстегнулся. Все крепления на борту буера были кожаными или веревочными. Рлок по понятным причинам на ночь не пристегивался.
Краем глаза Ольгерд увидел, что слева мелькнуло белое пятно. Рык мчался впереди буера. Иногда хищник отвлекался, чтобы схватить зазевавшегося степного обитателя.
Потянулась череда однообразных дней. Проводник не уходил далеко от горной гряды. Временами буер останавливался. Путники собирали сухой хворост, разводили костер, ели и двигались дальше. Спали по очереди. Тунган научил своих спутников править буером, ловить ветер и ориентироваться по звездам. Это позволило ехать, не останавливаясь на длительные ночевки. Впрочем, сказал Тунган, их преследователи действуют схожим образом. А псов они пустят впереди себя. У дваргов есть разные псы – для выслеживания добычи и для забоя. Первыми пойдут гончие, за ними – псы-убийцы. Буеры главного отряда чуть отстанут. Тунган не сомневался, что Барсы начнут преследовать своих обидчиков.
В предгорьях водилась дичь, там можно было набрать воду из ключа, запастись связкой дров. Тунган ставил силки, в которые попадались тушканы, степные крысы и прочая мелочь. Иногда удавалось подстрелить низко пролетавшую птицу. Однажды Рык притащил тушу горного козла, спустившегося к ручью. Это был настоящий пир.
Дважды буер швартовался у тихих деревушек, пристроившихся на границе степи и скальных уступов. Там мастера ножей узнавали тревожные новости, приходившие с севера. Флот чужеземцев вторгся в Срединное море. Армия Посторонних не щадила никого. Корабли торговцев топились. Мелкие прибрежные поселения сжигались дотла. Крепости брались штурмом. Всех, кто находился внутри, убивали. После этого оборонные сооружения восстанавливались, а в самой крепости селился гарнизон чужаков.
Ольгерд понимал, что враги преследуют конкретные цели. Второй континент закрепляется в центре Тверди. Нашествие будет постепенным. После того как враг возьмет под контроль все ключевые гавани, будет нанесен мощный удар. Возможно, прибудут новые войска. Наивно полагать, что Посторонние не слышали о коалиции, которую за короткое время ухитрился собрать Коэн. Поэтому готовился плацдарм для длительного противостояния.
В очередной деревушке Вячеслав узнал, что Сток сдался на милость захватчика, а вражеская армада направилась к Верну. Судьба Типра и Стафа была неизвестна. Мур стоял крепко. Впрочем, никто в этом и не сомневался – островной город-государство являлся мощной державой с серьезным флотом. Чтобы взять эту твердыню, жителям Пацифиды придется собрать воедино рассредоточенные силы. Падение Мура – вопрос времени.
Спустя две недели снег полностью сошел, а кое-где начала пробиваться зелень. Заметно потеплело. Ольгерд по ночам укрывался зимним балахоном, а днем носил легкую одежду. Так же поступал и Вячеслав. Природа пробуждалась, а вместе с ней исчезала зимняя меланхолия. Ольгерд вдыхал полной грудью степной ветер, слушал скрип снастей, наблюдал за бегущим в поисках добычи Рыком. Вечный круговорот жизни.
Улкундар казался недостижимым. Южные просторы потрясали воображение своими масштабами. Ольгерд знал, что ему предстоит провести в степи несколько недель, если не месяцев. В Винхуне они расстанутся со своим проводником, сядут на браннер и полетят в столицу Равнинного царства. Это – еще неделя пути.
Сидя вечером у костра, мастера ножей заговорили об Улкундаре.
– Это величественный и странный город, – сказал Вячеслав. – Очень древний. Думаю, он с незапамятных времен стоит на Мировой равнине. Тамошние правители передают из уст в уста легенды о Китограде и ушедших народах.
– Во что они верят? – спросил Ольгерд.
Вместо учителя ответил Тунган:
– Ни во что. У них нет богов, идолов и всего такого. Улкундарцы думают, что после смерти рождаются повторно в новом обличье.
– Это так, – кивнул Вячеслав. – Перерождение. Бесконечная цепочка рождений и смертей.
– Ерунда, – возразил Ольгерд. – Если бы это соответствовало истине, я бы помнил иные времена, события и людей. Я бы помнил множество смертей. Я бы родился стариком, сразу умел драться, читать и писать.
– По-своему ты прав, – согласился учитель. – Но у тех, кто живет в Улкундаре, есть объяснение. Они говорят, что после перерождения мы забываем обо всем, что происходило с нами прежде. Живем с чистого листа. И лишь немногие мудрецы, медитирующие десятилетиями, способны вспомнить предыдущие жизни.
– Красиво, –