– Что-о? – вырвалось как минимум у половины.
– Ни в коем случае, – подтвердил «сайерет». – Выстрел с нашей стороны провалит всю операцию. МакДиармид не просто делает бизнес, он делает бизнес
* * *
С момента, когда группа захвата покинула «Тритон», в рубке говорили только вполголоса, и никто не прогнал Натали, прислонившуюся к переборке и претендующую только на то, чтобы смотреть и слушать. Час, пока «челнок" шел к барже, показался ей длиннее, чем восемь дней бесплодных скачковых скитаний по следам МакДиармида.
– Тяжести там, скорее всего, нет.
Камера, установленная на борту «челнока», скрупулезно показала баржу со всех сторон.
– Что они тянут? – нервно пробормотала Натали.
– Ищут иней на корпусе. Если найдут, смогут быстро поставить латку и прекратить утечку. Говорят... – связист переключил связь на «громкую», – ...нет никакого инея! Разыгрывают бандюки?..
– Погодим судить.
Натали, кажется, не дышала, пока «челнок» присасывался к борту, уравнивал давление в шлюзах, пока вскрывали люк. Использовали ли при этом резаки или сработала автоматика, было не видно.
– Дайте картинку с камеры «сайерет», – велел капитан.
И внутренность шлюза появилась на мониторе в тот самый момент, когда группа вступила в темное нутро вражеского корабля. «Р.Норм», – начертано белыми буковками в нижнем левом углу.
– Прожекторы! – распорядился голос командира, искаженный треском помех.
Тьма стала еще темнее, а лучи прожекторов, укрепленных на шлемах, сплелись беспорядочно, как змеи, в зависимости от того, как были повернуты головы. Норм, видимо, поправил камеру, потому что картинка па мониторе начальства сделалась четкой: теперь снималось то, что было ярко освещено. Но если бы Натали приспичило изучать внутренность баржи серийного производства только по этой картинке, она подумала бы, что та состоит из балок и металлических лесенок, решетчатых палуб и труб, перепутанных как попало. Больше всего это напоминало одну из трехмерных игрушек Брюса, где надо бегать по лабиринту, убивая монстров, норовящих напасть из-за угла. Вот только где они, монстры?
– Осторожно, мина!
– Пустышка, – произнес голос Норма пару секунд спустя. И сразу же: – Стой! А вот эта рабочая.
– Да их тут сто!
– Придется снять все.
Натали застонала, запрокинув голову. Впрочем, исключительно мысленно. Несколько минут пришлось наблюдать, как сноровисто работает «сайерет», пока другие вертят головами, разгоняя тьму. Гулкое эхо шагов отдавалось по связи: спецназ включил магниты подошв.
– Как будто чисто. Проверьте, я мог и не заметить.
– Угу, – командир, который был намного моложе Норма, оказавшись тут, похоже, готов был доверять тому безоговорочно. – Чисто. Идем дальше.
И пошли, только маячок поставили, что эту развилку миновали.
– Хорошо работает «сайерет», – задумчиво сказал капитан Тейя. – Перекупить бы к нам. Смотри: один работает, остальные только контролируют пространство.
– Эти, осмелюсь сказать, дороги больно, сэр. Да и не пойдет. Соскучится у нас. Они же, «сайерет», всегда при таком деле. Это нас в жизни раз на пирата вынесло, а он... Он так каждый день. По идее.
Кто такие «сайерет»? Не забыть выяснить.
– Стой!
– Что, опять игрушка?
– Игрушка, да не та. Камера! Вон, в уголке притаилась.
– Бандюки балуются? Любуются на нас?
– А что, убудет от вас? – осведомился голос МакДиармида. – Или страшно? Если я на вас смотрю, значит, и кнопочку кой-какую могу нажать, так ведь?
Камера вся освещена, МакДиармида, вероятно, нещадно слепит. Это Норм смотрит прямо в объектив.
– А зачем тебе это?
– Затем, чтобы ты про это спросил, «сайерет». Люблю играть. А ты со мной играть взялся. Будь ты проклят. У счастливцев вроде тебя никогда выбора нет. Детишки за этой переборкой. Давай, входи и забирай их. А я, пожалуй, поехал.
Несколько минут лихорадочной возни, пока разбирались с приводом герметичной двери, и каждую секунду Натали ждала оранжевой вспышки, которая поглотит всех. Этот кокетливый МакДиармид ей ох как не нравился! Хватило же ему времени и азарта нашпиговать баржу взрывчаткой. Чего, спрашивается, ради? Только поиграть? Верно ли, что там дети? В какой-то момент Натали показалось, что у нее от напряжения пережало сосуды в шейных позвонках и будто бы кровь перестала поступать в мозг. Панически боясь потерять сознание прямо здесь, она обеими руками вцепилась себе в шею, разминая мышцы, особенно сзади, у основания черепа.
Дверь стронулась с места, открывая за собой глубокую черноту и гулкое безмолвие. Натали невольно прижала к груди стиснутые кулаки и сделала шаг вперед. Там, где дети, не может быть тишины! И только несколько ударов сердца спустя услышала через динамики сдавленный плач, изо всех сил норовящий сделаться неслышным.
Это, должно быть, жуткое зрелище: громадная черная фигура на пороге, с прожектором, бьющим в глаза, и лучеметом наизготовку. Это были нормальные, нормально воспитанные дети. Теперь они знают, как по правде выглядит лучемет.
Так много, так много! В тесноте, в беспорядке. Да еще Норм вертит головой вовсю, отыскивая своих: не сфокусировать взгляда. А, вот! Остановился. Поднял лицевой щиток: значит, в самом деле наврал МакДиармид насчет утечки воздуха. Вокруг него словно море вспенилось: дети беспорядочно барахтались в невесомости, а спецназу оставалось их ловить. По двое, по одному в каждую руку. Кто-нибудь их считает?
Капитан «Тритона» и те, что с ним в рубке, радоваться не спешат. Радоваться будут, когда вернутся на базу. До тех пор МакДиармид способен преподнести любой сюрприз.