Площадь перед главным входом забита подростками. Многие из них глядят на меня, а если быть точнее, то глядят на меня почти все. Но я слишком увлечена своими мыслями, и потому не реагирую. Они могут пялиться весь день. Мне все равно.
Внутри так светло, что я прищуриваюсь. Повсюду люминесцентные лампы, на окнах – ни жалюзи, ни занавесок. Все открыто и гласно. И я уверена, что каждое сказанное мной слово станет достоянием публики. Это отвратная перспектива, я ужасно люблю ругаться и поливать грязью тех, кто поливает грязью меня.
Девушки улыбаются и отворачиваются, едва я прохожу мимо – очень тактично с их стороны , чего не скажешь о парнях, которые смотрят на меня почти плотоядно, будто они собираются накинуться мне на шею. Да уж, просто изголодавшиеся животные. Несколько высоких незнакомцев в спортивной форме – бело-синей – проходят мимо. Специально они задевают меня плечами, а потом, обернувшись, хохочут, словно отпустили классную шутку. Я недоуменно вскидываю брови. Это у них такой способ снять подружку? Еще раз дотронутся, пожалеют. В свое время я вывернула руку одному ублюдку, который пытался обнять меня на вечеринке. Понятия не имею, откуда тогда во мне сила взялась, но я жутко разозлилась, из чего следует вывод: злить меня не стоит.
Одергиваю футболку и продолжаю идти за расписанием. Я вновь понятия не имею, в какую сторону бреду , и жалею, что не попросила странного Хэрри провести меня. Может, еще не поздно найти его? Хотя с таким же успехом можно просто стать посреди коридора и крикнуть во все горло его имя. Глупо, наверно. Криво улыбаюсь и прикасаюсь пальцами к засохшей люцерне тети Норин, она торчит из моей сумки. Может, и, правда, поможет?
Так, как это работает? Я продолжаю идти, но теперь в ладони сжимаю перевязанный пучок вкусно пахнущей травы. Наверняка , надо попросить. Ну, что ж: дорогая люцерна, я – Ариадна Блэк, и я очень хочу найти кабинет администрации. Мне осточертело ходить по этим похожим коридорам. Смотреть на эти лица и мечтать о том, как я подрываю школу к чертовой матери. Пожалуйста, направь меня.
Приподнимаю подбородок. Не работает. Нужно просить лучше? Хорошо: я обещаю, что постараюсь посещать почти все уроки. Вновь смотрю по сторонам. Ну, и, возможно, я даже улыбнусь кому-то. Черт возьми. Тупая трава. Ничего не получается. Я становлюсь возле стены с каким-то ярким плакатом и недовольно хмурю брови. Н у, ладно, не хочу зря обнадеживать тебя, дорогая люцерна, но раз уж на то пошло, я уберусь в комоде и даже на столе ! Хотя, попрошу это подчеркнуть , я ненавижу убираться.
Опять осматриваюсь, но увидев лишь незнакомые лица, вздыхаю. Головой упираюсь о стенд, прикрываю глаза и ощущаю, как в груди громко стучит сердце. Я хочу выглядеть сильной, хочу казаться равнодушной и уверенной. Но, на самом деле, мне страшно. Меня никогда не заносило так далеко от дома, я никогда не была одна. Здесь все не то. Люди, их перекошенные лица, настороженные взгляды. Такое ощущение, словно меня лихо из воды вытащили и кинули на разгоряченный песок. Я задыхаюсь.
- Мисс Блэк?
Растерянно раскрываю глаза. Передо мной седовласый мужчина со смешными усами и горбатым носом. Он одет в довольно простой черный костюм, на рукавах поблескивают серебристые запонки. Лицо у него доброе, морщинистое: наверно, он часто улыбается.
- Ариадна Блэк? – Вновь переспрашивает он.
- Да. – Я сглатываю и отхожу от стенда. – Это я. – Чертова люцерна.
- Отлично! Я – директор Барнетт. Чего вы тут стоите? Я ждал вас в кабинете!
- Если честно, я потерялась.
- Серьезно?
- Ну, у вас тут целый лабиринт.
- Что ж, моя дорогая, тогда я вас проведу. Идемте. Кстати , – директор улыбается и ко мне подходит так близко, что я чувствую запах его дурацкого одеколона, – вам знакомо словосочетание «Нить Ариадны»? Вашей тезки.
Я с интересом вскидываю брови, а он улыбается еще шире.
- В древнегреческой мифологии именно Ариадна помогла Тесею – сыну Эгея, найти выход из лабиринта ! И собственно, вам наши запутанные коридоры не должны приносить неудобств. – Мы плутаем вдоль незнакомых кабинетов, мистер Барнетт вежливо молчит и ждет моего ответа, но я даже не знаю, что сказать. П ожимаю плечами и предполагаю :
- Возможно, я растерялась.
- Будет вам! По какой причине? Хотя…, – мужчина отмахивается, открывает дверь в свой кабинет и пропускает меня вперед, – не отвечайте. Я догадываюсь, в чем проблема.
- Правда?
Задумчиво вскидываю брови. Мистер Барнетт кивает, приподняв уголки губ, а затем усаживается за огромный деревянный стол, заваленный документами, папками и прочей дребеденью. Солнце лениво освещает его пожилое лицо, но я почему-то думаю, что этому мужчине нет и пятидесяти. Слишком молод его голос и огонек в блестящих глазах.
- Мы в Астерии судим людей по их родословной. – Ворчливо протягивает он. – У вас она довольно интересная, вы понимаете, о чем я. Так что совсем неудивительно, что здесь вам не доверяют, мисс Блэк. Издержки средневековья. Недостатки воспитания.
- Южное гостеприимство, – добавляю я, фальшиво улыбнувшись.
- И то верно, мисс Блэк ! Но хочу, чтобы вы помнили: когда вы пересекли порог моей школы, вы начали новую жизнь. И да, меня не волнует это, – он кивает на толстую папку, лежащую на его столе : наверно , мое личное дело, – и это , – теперь он указывает на какой-то лист с круглой, ярко-синей печатью. – Ваше прошлое осталось позади. Я забуду о нем и вам советую. А люди – переубедите их.
- В смысле?
- Они считают вас такой же странной, как и ваши тетушки. Норин и…
- Мэри-Линетт.
- Верно! – Он щелкает пальцами и указывает на меня. – Вылетело из головы.
- Не понимаю, чем моя родословная вам так приглянулась? О чем шепчутся люди?
Директор откашливается и садится глубже в кресле.
- Узнаете, моя дорогая. К сожалению, вам придется узнать.
- Вы меня заинтриговали.
- Хорошо, что не испугал! Двери моего кабинета всегда открыты. Если будут какие-то проблемы – обращайтесь. И еще постарайтесь привыкнуть к тому, что в Астерии на вас накинутся, как на свежее мясо. У нас тут редко бывают новенькие.
- Я заметила. – Усмехаюсь и пожимаю плечами. – Мне можно идти?
- Да. Возьмите расписание у секретаря, Ариадна.
- Хорошо.
- Да, и еще, – я оборачиваюсь уже на пороге и замечаю, как мужчина нервно дергает уголками губ, – постарайтесь не попадать в неприятности, мисс Блэк, пусть я и понимаю, что неприятности определенно попытаются свалиться на вашу прекрасную голову.
Он улыбается, но что-то мне подсказывает, что сам верит во все байки, рассказанные про моих тетушек. Интересно. Сегодня же устрою дома допрос с пристрастием.
- Конечно. – Я хитро улыбаюсь и киваю. – Буду стараться изо всех сил.
Выхожу из кабинета и выпрямляю спину. Если люди хотят видеть во мне девушку с темными тайными, опасными родственниками и черным прошлым – хорошо.
Так даже веселее.
Смотрю на листок с расписанием и морщусь: черт возьми ! Тетя Норин сошла с ума? Господи, вот это предметы! Химия? Биология? Астрономия?
- Проклятье! - Выругиваюсь, закатив глаза. Литература два раза в неделю, зато почти каждый день биология. Даже сейчас биология , это что , карма? Да, я помню, что клятвенно пообещала люцерне ходить на уроки , но не на такие же. Я ничего не понимаю ни в химии, ни в астрономии. Да, мне легко давалась история, но лишь потому, что я умела незаметно считывать с учебника подчеркнутые параграфы и делала чудесные шпаргалки по датам.
На выдохе опускаю плечи и шаркаю вдоль широкого коридора. Подростки снуют , не переставая разглядывать меня, а я просто надеюсь поскорее отыскать нужный класс. Меня безумно раздражает перспектива находиться под пристальным вниманием всех и каждого, но против клише не попрешь. Таков банальный стереотип: если ты новенький, выкуси по полной программе. А кто я такая, чтобы эти стереотипы разрушать?
Спрашиваю у какой-то бледной девушки про кабинет биологии, и она нерешительно указывает вперед. Бурчит что-то вроде: через пару шагов, немного, чуть-чуть, а потом, как ветром ее сдувает. В очередной раз вскидываю брови. Ну, и реакция у людей на меня, так сразу и не привыкнешь. Я хмыкаю, иду дальше и , наконец, натыкаюсь на нужный класс.