Кнуров(отдает коробочку) . Ну, это пустяки; есть дело поважнее. Вам нужно сделать для Ларисы Дмитриевны хороший гардероб, то есть мало сказать хороший — очень хороший. Подвенечное платье, ну, и все там, что следует.
Огудалова . Да, да, Мокий Парменыч.
Кнуров . Обидно будет видеть, если ее оденут кой-как. Так вы закажите все это в лучшем магазине, да не рассчитывайте, не копейничайте! А счеты пришлите ко мне, я заплачу.
Огудалова . Право, даже уж и слов-то не подберешь, как благодарить вас!
Кнуров . Вот зачем собственно я зашел к вам.(Встает.)
Огудалова . А все-таки мне завтра хотелось бы дочери сюрприз сделать. Сердце матери, знаете…
Кнуров(берет коробочку) . Ну, что там такое? Что его стоит?
Огудалова . Оцените, Мокий Парменыч!
Кнуров . Что тут ценить! Пустое дело! Триста рублей это стоит.(Достает из бумажника деньги и отдает Огудаловой.) До свиданья! Я пойду еще побродить, я нынче на хороший обед рассчитываю. За обедом увидимся.(Идет к двери.)
Огудалова . Очень, очень вам благодарна за все, Мокий Парменыч, за все!
Кнуров уходит. ВходитЛариса с корзинкой в руках.
Явление третье
Огудалова иЛариса .
Лариса(ставит корзинку на столик и рассматривает вещи в коробочке) . Это Вася-то подарил? Недурно. Какой милый!
Огудалова . «Недурно». Это очень дорогие вещи. Будто ты и не рада?
Лариса . Никакой особенной радости не чувствую.
Огудалова . Ты поблагодари Васю, так шепни ему на ухо: «благодарю, мол». И Кнурову тоже.
Лариса . А Кнурову за что?
Огудалова . Уж так надо, я знаю, за что.
Лариса . Ах, мама, все-то у тебя секреты да хитрости.
Огудалова . Ну, ну, хитрости! Без хитрости на свете не проживешь.
Лариса(берет гитару, садится к окну и запевает) .
Матушка, голубушка, солнышко мое,
Пожалей, родимая, дитятко твое!
Юлий Капитоныч хочет в мировые судьи баллотироваться.
Огудалова . Ну, вот и прекрасно. В какой уезд?
Лариса . В Заболотье!
Огудалова . Ай, в лес ведь это. Что ему вздумалось такую даль?
Лариса . Там кандидатов меньше: наверное выберут.
Огудалова . Что ж, ничего, и там люди живут.
Лариса . Мне хоть бы в лес, да только поскорей отсюда вырваться.
Огудалова . Да ото и хорошо в захолустье пожить, там и твой Карандышев мил покажется; пожалуй, первым человеком в уезде будет; вот помаленьку и привыкнешь к нему.
Лариса . Да он и здесь хорош, я в нем ничего не замечаю дурного.
Огудалова . Ну, что уж! Такие ль хорошие-то бывают!
Лариса . Конечно, есть и лучше, я сама это очень хорошо знаю.
Огудалова . Есть, да не про нашу честь.
Лариса . Теперь для меня и этот хорош. Да что толковать, дело решеное.
Огудалова . Я ведь только радуюсь, что он тебе нравится. Слава богу. Осуждать его перед тобой я не стану; а и притворяться-то нам друг перед другом нечего — ты сама не слепая.
Лариса . Я ослепла, я все чувства потеряла, да и рада. Давно уж точно во сне все вижу, что кругом меня происходит. Нет, уехать надо, вырваться отсюда. Я стану приставать к Юлию Капитонычу. Скоро и лето пройдет, а я хочу гулять по лесам, собирать ягоды, грибы…
Огудалова . Вот для чего ты корзиночку-то приготовила! Понимаю теперь. Ты уж и шляпу соломенную с широкими полями заведи, вот и будешь пастушкой.
Лариса . И шляпу заведу.(Запевает.)
Не искушай меня без нужды.
Там спокойствие, тишина.
Огудалова . А вот сентябрь настанет, так не очень тихо будет, ветер-то загудит в окна.
Лариса . Ну, что ж такое.
Огудалова . Волки завоют на разные голоса.
Лариса . Все-таки лучше, чем здесь. Я по крайней мере душой отдохну.
Огудалова . Да разве я тебя отговариваю? Поезжай, сделай милость, отдыхай душой! Только знай, что Заболотье не Италия. Это я обязана тебе сказать; а то, как ты разочаруешься, так меня же будешь винить, что я тебя не предупредила.
Лариса . Благодарю тебя.