С другой стороны, вряд ли им есть резон врать коллеге, пусть и бывшему. Что ж, поживем – увидим. Во всяком случае, я был уверен, что штурм – не лучший способ вызволить Изабель. На душе заскребли кошки.
Нельсун заметил реакцию Луиса.
– Сарай вот-вот возьмут под наблюдение. Да-Силва обещал сразу позвонить.
Детектив сдержал слово. Полиция нашла сарай, но он оказался пустым. Внутри обнаружился подвал, в котором, судя по всему, держали жертву. Там же, в сарае, сохранились характерные вмятины от палатки. Как я понял, это было обычным способом не позволить жертве рассмотреть своих похитителей. Повсюду валялись пакеты из-под еды, пустые бутылки из-под минеральной воды и крошки хлеба, даже не успевшие зачерстветь. Следов крови не было.
Кого-то действительно держали там и перевезли совсем недавно.
Через полчаса раздался телефонный звонок. Зико.
Разговор шел на повышенных тонах. Я не понимал, о чем идет речь, но Луис был в ярости. Через пару минут он с силой швырнул трубку и, сверкая глазами, повернулся к Нельсуну.
Они обменялись несколькими резкими фразами на португальском, и Луис выбежал из гостиной в сад. Я взглянул на Нельсуна. Впервые он выглядел обеспокоенным и злым. Повернувшись, я зашагал в сад.
Луис тяжело дышал, невидяще глядя на деревья. У вершины холма собиралась большая туча, грозившая вот-вот разразиться дождем.
– Что случилось? – спросил я.
– Merda! – пробормотал он. И потом громче: – Merda! Merda! Зико потребовал объяснений, почему мы обратились в полицию. Я сказал, что мы ничего не сообщали, что они сами получили какую-то информацию по своим каналам. Он не поверил. – Луис с шумом втянул воздух. – Говорит, наше счастье, что Изабель еще жива. Он дает последний шанс. Я должен к завтрашней ночи заплатить ему десять миллионов долларов – или Изабель умрет. Он говорит, что теперь полиция охотится за ним, и у него нет времени играть в переговоры. Он позвонит через два часа. И он говорил серьезно. Очень серьезно.
Луис дернул головой в направлении дома.
– И ведь говорил я этому идиоту: полиция все должна согласовать со мной прежде, чем двинется к проклятому сараю! Как я мог ему довериться!
– И что ты теперь собираешься делать?
– Не знаю. Платить выкуп – что же еще. Я больше не могу рисковать.
– Ты сможешь достать десять миллионов долларов до завтрашнего дня?
– Не знаю. Это не просто сделать.
– А что говорит Нельсун?
– Да плевать я хотел, что говорит Нельсун!
По тропинке мы прошли к озеру. Прямо перед нами возникло какое-то дерево, сплошь усыпанное оранжевыми цветами. Тучи у края долины сгущались и темнели, хотя сад все еще был залит солнцем.
Я вздохнул.
– Похоже, полиция совершила ошибку. Может быть, и Нельсун ошибся, так доверившись им. Но до сих пор его советы были разумны. Он объективен, к тому же и раньше сталкивался с подобными ситуациями. Может быть, все-таки стоит его выслушать? А уж тогда мы решим, что делать.
Какое-то время мы оба молчали. Я места себе не находил от страха за Изабель, но все же по-прежнему считал, что лучшее, что мы можем сделать, – вести себя смирно и следовать правилам. Зико готов отпустить Изабель. Луис готов заплатить выкуп. Если мы не сорвемся, все должно пройти хорошо.
– Ладно, – сказал Луис, – пойдем к Нельсуну.
Мы едва успели дойти до дома, как небо почернело и на землю полетели крупные капли дождя.
– Надо продолжать переговоры, – сказал Нельсун. – Он так легко пошел на снижение суммы, потому что знает, что вас беспокоит вся эта ситуация с полицией. Он надеется быстро добить сделку. Нас это тоже устраивает, за одним исключением – не за десять миллионов. Мы уже поднимали цену – по полмиллиона за раз. Теперь надо делать это не так размашисто, пусть почувствует, что мы уже почти достигли потолка. Предложи ему два миллиона двести тысяч.