Однако ничего не произошло.
Глубина пять!
Лево руль!
Есть, лево руль!
Вижу землю справа по борту!
Ещё румб в лево.
Не «видя» свое местоположение на карте, Санька сконцентрировался на ощущениях. Ему надо было попасть в устье находившейся где-то тут небольшой речушки. Он вспомнил, как когда-то давно примерно в девяносто девятом году во Владивостоке его пригласил знакомый военный контрразведчик моряк на морскую прогулку. Санька обеспечивал его результативной охотой, а знакомый рыбалкой.
Они вышли в море из бухты Золотой Рог с территории военного судоремонтного завода и пока пили за отход заметили, что шум двигателя катера почти стих. Выйдя покурить, увидели, что находятся в густом тумане.
Мы куда идём, спросил Санька товарища?
В Старку, хмуро ответил тот. Но, что-то мне подсказывает, что мы туда не дойдём.
Почему? удивился Санька. А компас с картой?
Компас не работает, сказал матрос на руле.
Как это? спросил Санька.
Матрос пожал плечами.
Ты долго на флоте?
Полгода,
грустно ответил матрос.
А карта хоть есть?
Матрос вынул какой-то обрывок.
Александр уже тогда интересовался морем и всем, что с ним связано, и, глядя на лоскут карты понял, что попасть на противоположный край Русского острова в сплошном тумане маловероятно.
Фига себе, у вас служба?! Удивился он. Не любят вас моряки, Юрьич!
Капдва пожал плечами.
Мы их тоже.
Вдруг другой матрос крикнул:
Вижу тень!
Он тыкал рукой в сторону, где, действительно просматривался силуэт небольшого судна.
Эй на борту! Крикнул Юрьич, Уши далеко?!
Да вот, напротив стоим, ответили браконьеры.
О! Сказал Санька. Я вас сейчас выведу на чистую воду.
Он уже изрядно выпил и ему вдруг показалось, что он ощутил карту. Он тогда интересовался экстрасенсорикой.
Рули левее.
Они шли самым тихим ходом, пялились в туман, в котором ничего не было видно, а Санька командовал: Левее, ещё левее, ещё левее. И вдруг выглянуло солнце. Оказалось, чо они стояли у входа в пролив Старка. Сказать, что все о#уели, это не сказать ничего. Санька же молча принял поздравления и сказал свою сакраментальную фразу: «Наливай, а то уйду».
Вот и сейчас он пробовал соединиться с «эфиром» более приземлёнными методами.
Глубина десять!
Так держать!
Вижу землю прямо по курсу!
Где-то тут, сказал сам себе Санька.
Глубина семь!
Убрать фок!
Передний парус упал вниз и команда уложила его на гик.
Глубина пять, четыре, три, два
Киль заскрежетал о дно.
Что вы делаете?! вскрикнул купец. Мы сядем на мель!
Херня вопрос! Бросить якорь!
Якорь отвязали от борта и он ушёл под воду. Корабль дёрнулся и остановился.
Зачем мы тут? спросил купец встревоженно.
Вижу дымы! крикнул вперёдсмотрящий.
Ну вот, дымы, значит посёлок, благодушно сказал Александр.
Зачем нам посёлок? По уставу нельзя русам в иные порты заходить и обманом торговать. У тебя могут забрать корабль, а нас посадить в Замок. В Выборге очень высокая башня.
Нам в посёлок? Совсем не зачем. Мы и не пойдём никуда. У нас и шлюпки нет Мы на мель сели. Ночевать тут будем, пока прилив не придёт.
Какой прилив?! Возмутился Никляев. Какие тут приливы?! Это тебе не Англия! В Балтии прилив фута три-четыре не больше!
Да? удивился Санька. Ну что ж, так сниматься будем.
Купец, поняв, что никто не собирается высаживаться на берег, успокоился.
Боцман, двух вахтенных на борт. Вахта четыре склянки. Паруса уложить и увязать, но не чехлить. Всем можно отдыхать. Вынесите раскладной стол на палубу, кресла и пледы. И мы перекусим чем бог послал, объявил капитан.
Южный ветер развернул корабль кормой к берегу и из кресел, поставленных на палубе перед фоком , в лучах заходящего, но ещё стоящего высоко солнца, был хорошо виден небольшой посёлок. Под парусами корабль выравнивался, а в «спокойном» состоянии его корма находилась ниже носа.
Качало не сильно, но кружки со сбитнем, разогретым на палубной жаровне, приходилось держать в руках.
Санька чувствовал щенячий восторг и никак не мог его в себе подавить. Он смотрел на чужой берег и представляя карту понимал, что это уже заграница. Когда-то давно в его времени это была Российская территория, сейчас это была Финляндия часть огромной Швеции, стремящейся ещё больше расшириться на восток и на юг.
В это время все строили флот. Кроме России, конечно. Но вот, Санькиным энтузиазмом Русь вышла к Балтийскому морю и начала строить корабли. Процесс, запущенный Санькой, уже, наверное, не остановить, думал он. Мокша и его работники куют, льют и режут из дерева необходимые для постройки кораблей детали: эзельгофты , рымы и обухи, бугели, шарниры и блоки. В корабле столько металлических и деревянных деталей помимо корпусных, что Санька без трёх лет подготовительных работ не построил бы и одного корабля. Или строил бы его лет десять.
А паруса? Без того льняного качественного ткачества, что организовал Санька в Коломенском, хороших парусов бы не сшить. Только методом проб и ошибок, диких споров и ругани Санька убедил ткачей брать более тонкую нить и укладывать их плотнее друг к другу.
Опыт плавания по рекам показал, что льняные ткани растягиваются и пузырятся, что для плоских парусов не есть хорошо, но зато мягки в мокром состоянии и прочны. Мечтал Санька о шёлковых парусах, но столько шёлка сырца в Московии не было.