Из коридора раздался отчётливый кашель, и я вдруг поняла, что всё это подстроено. Староста изначально всё спланировал так, чтобы оставить меня со своим сынком один на один. На всю ночь. Дрогим, видимо, был в курсе, поэтому шагнул ко мне с рёвом:
Ты моя невеста!
Ни черта подобного! выпалила я и отскочила в сторону.
В небольшой комнате играть в кошки-мышки было с руки только ему он-то как раз граблями своими почти из любого угла до меня мог дотянуться. Я изловчилась и толкнулась плечом в дверь, но её подпёрли с той стороны.
Вот суки!
А ну раздевайся! в третий раз потребовал амбал, на этот раз с нотками обиды в голосе.
Если бы умела, я б его прокляла. Вместо этого решила огреть его полной зелий корзиной, но внезапно наткнулась на что-то под ногами и швырнула находку в Дрогима. Зазвенела крышка, что-то жидко плеснуло и булькнуло. И без того не особо уютная комната вдруг превратилась в газовую камеру так завоняло нечистотами, что я закашлялась.
Облитый помоями Дрогим вдруг взревел, осел на пол и разрыдался.
От шока я заикала даже чаще каждый раз болезненно вздрагивая всем телом.
Дверь в коридор распахнулась, и в желтоватом дрожащем свете предстал староста. Он осмотрел поле битвы с ночным горшком и вперил в меня дикий от злости взгляд:
Дрянь неблагодарная!
Это я неблагодарная?! взвилась я, наступая на него. А ничего, что я только что дочь вашу с того света вытянула? Чем вы меня отблагодарили? Пьяному переростку своему отдали?
Он не пьяный! тут же взвился староста, бешено топнув ногой.
Тогда обдолбанный! в запале бросила я, и в ту же секунду всё встало на свои места.
Неуловимо знакомый запах листья лоу́зы. Сильнейшее обезболивающее, даже в малых дозах вызывающее у больных эйфорию и быстрое привыкание. Почти не используется магами из-за рисков лучше потратить силы, чем пристрастить пациента к лоузе.
Преодолевая брезгливость, я подошла к Дрогиму и заглянула в лицо. Из перекошенного рта доносились всхлипывающие рыдания, а ещё виднелись даже не жёлтые, а словно ржавые зубы. Верный признак того, что парень жевал листья лоузы давно и регулярно.
Можно подумать, тебя кто-то ещё в жёны возьмёт! взвился староста. Дрогим парень хороший, только больной. А ты целительница. Вылечи и будет тебе хороший муж! Чего нос воротишь, он и высокий, и плотник справный, и силой не обделён. И денег я вам дам, уже мягче проговорил Рустек. Забрала бы его к себе и вылечила. А если бы кто в деревне после этого слово о тебе плохое сказал, я бы их всех заткнул. Ты только вылечи его!
Рыдающий у стенки Дрогим вдруг завопил:
Отстаньте от меня! Не хочу! Ничего не хочу! Чего вы пристали?!
Он вскочил с места и ринулся прочь, расталкивая в стороны родственников. В коридоре оказалось неожиданно людно, но путь себе Дрогим расчистил с лёгкостью с его-то габаритами. Я молча двинулась следом, лихорадочно обдумывая сложившуюся ситуацию. Оставаться в доме старосты хотя бы лишнюю секунду я не хотела, поэтому шла за несостоявшимся женихом с высоко поднятой головой. Ноги моей в этом гадюшнике больше не будет.
Зато теперь стало понятнее за странной ненавистью селян стоял староста. Он хотел сбагрить мне своего наркомана-сынка, подталкивая к браку давлением со всех сторон и безденежьем. Наверняка после свадьбы со мной рассчиталась бы вся деревня, а денежки удобным образом вдруг стали бы не моими, а общими. Семейными.
Для Рустека расклад неплохой и целительница в родне, и сынок глаза больше не мозолит. Он же так и сказал: «забрала бы к себе». По местным традициям мужчина сначала строит или покупает дом, а потом приводит в него жену, а тут забрала бы. Пусть бы непутёвый сынок жил на отшибе, подальше от родительских глаз.
На выходе из дома меня никто не остановил. Я спокойно подошла к распахнутым Дрогимом воротам. На дороге его уже не было. Деревня казалась вымершей ставни плотно закрыты, а со дворов не доносится ни звука.
Куда она? встревоженно спросила жена старосты. В ночь ходить в лес к несчастью!
Это в вашем доме оставаться к несчастью, саркастично ответила я, повернувшись. А в лесу дикие звери всё порядочнее вас. По крайней мере, насиловать не будут.
Злость во мне кипела такая, что я посильнее вцепилась в ручку корзины и шагнула в сторону замершего в свете луны леса.
Рустек процедил сквозь стиснутые челюсти:
Можно подумать,
от тебя бы убыло. Сама радёхонька под любого лечь, чем Дрогим хуже Грега?
Вы правы, ничем. Оба те ещё уроды, хмыкнула я и припустила в сторону дома, не слушая, что именно говорили мне вслед.
Помогая людям, не забывай уворачиваться от благодарности, а то пришибёт так, что долго будешь охать.
Ну что же, как они ко мне, так и я к ним. Теперь никаких выездов на дом, только амбулаторный приём, причём во дворе и с оплатой вперёд! Побуду эгоисткой!
Расстояние до избы хорошо если километра два. Быстрым шагом идти всего ничего.
Суеверные полуденники боялись ночного леса до дрожи, но я в него ходила не раз а как иначе добыть травы и цветы, распускающиеся только в свете лун? У страхов есть основание, для неодарённых тёмная чаща действительно смертельно опасна. Но я-то хорошо с ней знакома. Жаль только, магию всю израсходовала...