И всё-таки нужно быть совершенно отбитым, а лучше сразу суицидником, чтобы изнасиловать одарённую. В Марели к пленным стихийникам вообще не подходили ближе трёх метров. Что бы ни было написано в уставах, как бы много интересных конструкций ни было наверчено над базой, а у огневички всегда оставалась возможность полыхнуть. И да, это наверняка в конечном итоге закончится её смертью, но уж сжечь в головёшку насильника она сможет.
Брент не знал способов принудить стихийницу так, чтобы при этом гарантированно остаться в живых. Можно бы попробовать какие-то психологические методы, держать на прицеле малолетнюю сестру или любимую мамочку, но даже так нельзя быть уверенным, что перепуганная девушка вообще удержит свою силу под контролем. Да и зачем это всё? Проще уж тогда со шлюхой
Брент потёр пальцами лоб, выбрасывая из головы отвратительные размышления. Ольша задумчиво сворачивала оладушек в трубочку, а потом макнула его в варенье.
Бедная девочка. Ей бы отсыпаться и к медичке, а не вот это вот всё
И после завтрака Брент остановился у служащего с ключами и выложил на стойку деньги:
Мы останемся ещё на сутки.
Ольша побледнела и кусала губы всё то время, что они поднимались по лестнице. А потом всё-таки спросила робко:
Зачем?
Ну, конечно же, затем, чтобы все эти сутки мучить тебя в разных позах.
Затем, что мы оба не выспались, а сроки позволяют мне не совершать трудовых подвигов на ровном месте.
Мы о Ох. Брент, я прости, я не хотела мешать, я
Вот и не мешай, согласился он и задёрнул плотнее шторы, оставив девчонку мяться у кровати. Ложишься, нет? Я планирую храпануть, а ты как хочешь.
Брент вытянулся на спине, заложил руки за голову, закрыл глаза, и с удовлетворением почувствовал, как прогнулся матрас, а на его бок легли прохладные девичьи ладони.
Глава 15
Не сердится?
Сердится? Не сердится?
Сердится или не сердится?
Если бы у Ольши была ромашка, той бы не поздоровилось: сейчас, кажется, девушка могла бы издёргать целое поле в тщётных попытках обрести душевный покой. Но ромашки под рукой не было, а сила была, и Ольша, изведясь, снова полоснула по предплечью «иглой».
Боль отрезвила.
Брент спал, и вид у него, как и всегда, был вполне мирный. Утром он показался Ольше раздражённым, но ничего такого уж не делал, только двигался чуть резче обычного. Надо было уйти ночью, хоть бы и в ванную, не мешать ему, не
Ольша зажгла «иглу» и порезала себя снова. А потом ещё раз, и ещё, оставляя на предплечье ровные тонкие линии. Слабачка, устроила тут невесть что, как будто пьянки в Рушке было мало! Решила же потерпеть. Потерпела бы и без крема. А то разнылась, «давай не сегодня», «одолжи денег» одни проблемы от неё. Проблемы, истерики и враньё. И даже если Брент светлый рыцарь во плоти, теперь-то он, конечно
Что именно Брент «конечно», представлялось плохо. Станет бить? Да ерунда же, нет, Брент совсем не похож на человека, который входит в гневливый раж и лупцует всех, кто попадётся под руку. Ольша видела, как это происходит, как мужчина вдруг звереет и теряет человеческий облик.
Саму Ольшу никогда никто не бил, если не считать шлепков по попе в раннем детстве.
Нет, вряд ли Брент будет драться. Трахнет? Ну так всё к тому и шло, мог бы и вчера. И сам ведь сказал, у него там целый постельный арсенал, может быть и
Разорвёт контракт? Возможно хотя по здравому размышлению Ольша сомневалась, что Брент действительно так поступит. Бади город, но некрупный и расположенный в глубинке. Наверное, здесь можно нанять огневика в дорогу, но вряд ли достаточно сильного и обученного, чтобы
держать ту конструкцию. А работала Ольша честно, здесь укорить её было почти не в чем.
Расслабилась только, нюни распустила
К сожалению, вероятнее всего было, что Брент просто внятно объяснит Ольше её место. Вчера он благородно позволил ей наматывать на кулак сопли, а сегодня даже дал день отдыха, потому что, как ни крути, а Брент добряк и, наверное, понимает, что её не от хорошей жизни так сорвало. А теперь, когда она успокоилась, будет разговор. О том, что ожидается и что не ожидается от наёмной огневички. Как там они договаривались? Защита от тварей, охранки, костёр, кашеварство и диагностику подержать. Рубашки ещё постирать. Развлечь нанимателя игрой в клабор. Обычная, понятная работа.
Никакого алкоголя, никаких слёз. Не нужно подсаживаться к нему ближе, лезть с объятиями и греться о тёплый бок. Никаких поцелуев, неуставных касаний, долгих взглядов, если только не во время кувырканий в постели. Никакой глупой болтовни. И поправлять одеяло, гладить по голове и таскать ей сладости он тоже больше не будет.
Это был бы хороший исход, да. Но Ольша снова полоснула себя по руке, так зло, что впервые всерьёз перестаралась: вместо тонкого почти невидимого следа осталась широкая красно-бурая полоса, на которой наметился желтоватый масляный пузырь. Ольша торопливо впитала в себя тепло, а потом ещё несколько минут сидела, баюкая руку и кусая губы. Тихонько скользнула в ванную, сунула ожог в холодную воду, прикрыла глаза.
Просто нужно быть взрослой и признать, что здесь никак не усидеть на двух стульях сразу. Можно быть коллегами, партнёрами, парой стихийников за совместной работой. Тогда никто не будет пихать в тебя член, но и печеньками подкармливать тоже. Можно быть ещё и любовниками, мужчиной и женщиной, делящими постель без лишних обязательств. И тогда добродушный заботливый Брент продолжит быть милым, но за это он имеет полное право рассчитывать на такой секс, который ему понравится. А истерики и ночные рыдания неуместны ни в одном из этих вариантов.