Ты задаешь слишком много вопросов, огрызнулась я. Настроение стремительно покатилось вниз.
«И зачем только я про Ильсира вспомнила? Ага, как же, не вспомнишь про него, в таком-то окружении, куда ни плюнь, попадешь в эльфа».
Да ладно тебе. Я ж не со зла. Наоборот, считаю, что время и расстояние лучшее лекарство. Эльфы, конечно, хороши собой, статные красавцы, все как на подбор, ну разве что кроме Ливемсира. Белинда махнула рукой в сторону коридора, будто упомянутый боцман стоял за дверью каюты. Но оно, может, и к лучшему, что Ильсир на тебе не женился. Не представляю, как можно жить в таком союзе. Ну ладно первый десяток лет, а потом что? Он такой молодой и красивый, а ты уже вся в морщинах. Нет, я, конечно, понимаю, что в некотором роде эльф в выигрыше остается можно менять жен каждые лет пятьдесят. Разнообразие. Но это как-то нечестно, получается
Белинда скептически хмыкнула.
Некоторые эльфы очень тяжело переживают потерю супруги, возразила я. Иногда целителям даже приходится восстанавливать эмоциональное состояние скорбящего вдовца.
Я все это знала, понимала и принимала, потому что бесповоротно влюбилась, а потому много времени провела в библиотеке академии, изучая то, что ждет меня в смешанном браке.
«Пусть мой век короток, но зато я прожила бы его рядом с Ильсиром»
Впрочем, так я полагала раньше. А теперь же это «разнообразие» из уст Белинды звучало как как что-то действительно неприятное.
Может, оно и правда к лучшему, все равно теперь ничего не изменить. Ильсир женился. А я плыву в Йолли, выдохнула я, а про себя добавила:
«Вернуть любимого невозможно, но вот дом и доброе имя Я просто обязана восстановить свою честь в глазах отца и света. Я докажу, что не опозорила семью!»
А пойдем-ка на палубу, милая, предложила Белинда, видя, как грустные мысли берут надо мной верх и мое настроение вот-вот пробьет днище корабля, устремляясь вниз. Она по-свойски взяла меня под руку, будто мы были знакомы сто лет, а не только что представились друг другу. Прогуляемся. Где-нибудь в противоположной стороне от посла.
Высоко в небе парил огненно-золотой ящер, то и дело затмевая своим сверкающим телом само солнце ректор академии провожал своих адептов до границы морей. На свободных морских просторах ни у Райдонса, ни у Анарендила власти не было, но в акватории Сивеллы присмотреть за кораблем дракон был обязан.
Я украдкой бросала взгляды вверх. И пока все остальные наблюдали чешуйчатую ипостась Райдонса, я постыдно ускользала воспоминаниями в ректорский кабинет и ощущала, как на щеках расцветает румянец. Хорошо, что от свежего морского бриза раскраснелись почти все адепты, более привычные к сухому воздуху аудиторий. Так что никому не пришло бы в голову заподозрить меня в неприличных мыслях.
Через полтора часа на палубе собрались абсолютно все. Мы с благоговением взирали на полупрозрачную стену, разрезающую море. Она пронзала небеса, бесконечно простиралась влево и вправо. Преграда, разделяющая территории, была словно соткана из ветра дерзкого, беснующегося, взвихряющего хрустальные снежинки. Дракон заложил крутой вираж у самой поверхности стены, пролетел над водной гладью, касаясь ее кончиком крыла, описал круг над кораблем. На мгновение замер за кормой, но лишь для того, чтобы сделать большой замах крыльев и пустить в паруса воздушный поток.
На удачу! послышались со всех сторон шепотки адептов.
«Вышвырнул из Сивеллы и доволен!» мрачно подумала я.
Судно со скрежетом прорывалось сквозь магический Барьер. Я присела и заткнула уши руками. Собственно, на ногах остались стоять только эльфы из команды, которые вовремя окутали себя заклинанием тишины и теперь с усмешкой наблюдали за неопытными пассажирами.
Противный скрежет резко оборвался лебединый корабль ворвался на территорию свободных морских просторов.
Здесь царили стихии и хранители морей. Магия становилась непослушной и непредсказуемой, а ветра неуправляемыми. Подтверждая это, вскрикнула Белинда и помчалась вслед за своей шляпкой. Не успела. Ветер оказался быстрее.
9. Ярослав
Я подхватил лодку с другого конца и в полной мере прочувствовал выражение «одной левой». Казалось бы, затопленное деревянное корыто должно весить, как слон, но я одним непринужденным движением плюхнул его на бок. А потом в очередной раз уставился на собственные руки жилистые, загорелые и, как выяснилось, с недюжинной силой. Там, в деревне, когда я зарядил «по щам» хлыщу в голубом камзоле, то прифигел настолько мощно это было. Тёмыч на ринге бы заценил. Но, увы, ни ринга, ни фитнес-клуба, ни Тёмыча тут не было. Впрочем, я сейчас даже не был уверен, что я это по-прежнему я.
Надо забрать обувь, едва слышно прошептала девица, вырывая меня из задумчивости.
Я кивнул, хотя возвращаться на берег совершенно не хотелось, и снова прислушался: вдали хрустнула ветка.
«Время еще есть».
Шлепать босыми ногами по молочно-розовой глади было бы равносильно крику: «Та-дам, а вот и мы!» И так с лодкой шумно вышло. Поэтому я медленно опустился в воду. В пояснице сразу засаднило с удвоенной силой. В горле запершило от вдыхаемой горечи, исходящей от поверхности воды.