И все-таки ты что-то утаиваешь.
Альстед походил на подкрадывающегося к горшочку со сметаной кота. Он одолевал Ильгара вопросами каждый день, уловками пытался заставить противоречить самому себе, выуживал подробности, цеплялся к каждой мелочи. На что способны черные боги, какие цели преследуют, что у них за способности и можно ли провести Армию в болота? Приходилось рассказывать правду касательно всего, умалчивая лишь о помощи Эланде
и семенах с цветком.
Стратегические детали я изложу в своем рапорте, спокойно отвечал Ильгар. Про остальное было говорено. И не раз. Зачем толочь воду в ступе?
Мне непонятно, как ты умудрился улизнуть, когда сотни воинов сгнили в плену, Дарующий потер указательным пальцем несуществующее пятно на плаще. Ты не особо умен и не выделяешься силой. Солдат как солдат. И все-таки сбежал. Откуда знать, что ты не заключил предательский договор с черными богами?
Я уже говорил, что побег счастливый случай, не более. Здесь нет моих заслуг. Влага и время сделали свое дело. Под слоем мха на стене выкрошилась кладка. Мы осторожно расширяли по ночам трещину, пока первый из нас сумел протиснуться. А потом бросились бежать, куда глаза глядят. Поднялась суматоха! Я сбился с пути да я его и не знал вовсе! и провалился вниз, в коридоры. Блуждал, не ведаю сколько времени. Наверное, сгинул бы там вовсе, но появились парни. И филин.
Филин филин хмыкнул Дарующий. Я бы и его не отказался изловить, но пернатый нечестивец исчез. Говорю тебе открыто в рапорте Совету я опишу все, как было и есть. И твой договор с черноволосой, позволившей пройти нам через брод, и про филина упомяну, что искал тебя в подземельях. Это не простое животное я уверен. Так что будь готов к расспросам и вполне вероятному аресту.
Десятник почувствовал, как холодеет в животе. Понимал ведь, что так просто Альстед от него не отвяжется, но рапорт и арест Впрочем, причины для недоверия со стороны Дарующего были. И достаточно веские.
Я служу Сеятелю и его воле. Угодно посадить меня за решетку пусть сажают. Но я не предавал Армию. Не предавал волю нашего мудрейшего повелителя. Моя совесть чиста, как твои доспехи.
Большую часть пути к Сайнарии десятник молчал выговорился Варлане на всю жизнь вперед. Теперь больше думал и прикидывал, что ожидает их в конце пути. Трижды садился писать рапорт, но, едва взгляд падал на список погибших, становилось мерзко на душе. Хотелось выпить вина или настойки из ягод бузины, от которой в глазах темно, а в голове роятся радужные фантомы.
До Сайнарии оставалось совсем немного, когда эйтары изъявили желание покинуть отряд. Оспаривать их решение никто не имел право этот народ был вольным, таковым и оставался
Им будет хорошо у нас, проговорил Эльм, помогая переложить нехитрые пожитки Дана и Варланы на купленную по дороге телегу с запряженным мулом. В наших краях нет войны. Красиво. Спокойно. Там жизнь. Что еще нужно израненным душам, как не мир и покой?
Конечно, важнее покоя нет ничего не свете, сказал Ильгар, понимая, что его-то душа требует справедливости. Нового порядка. Перемен. А до них можно доплыть лишь по рекам крови. В Эйтарии им будет лучше, чем где бы то ни было.
Потому, что там нет Дарующих? перешел на шепот эйтар. Потому, что мой народ невозможно заставить отдать ребенка?
Именно. Храни мальчишку, Эльм. И его вазу тоже.
Буду хранить как зеницу ока. В них есть нечто, что не похоже ни на силу богов, ни на мощь колдовства. Иное что-то. Как и в твоих семенах. Никогда ничего подобного не видел и не ощущал. От них идет тепло
Тише, Ильгар сжал его плечо. Он рассказал про семена лишь одному Крапивке. Кто еще способен понять природу семян, как не человек из народа, живущего в полной гармонии с силами природы. Замолкни. Альстед не должен знать про них.
Понимаю. Если что-нибудь вызнаю сразу сообщу тебе, Эльм кивнул. Прощай, десятник. Иди к своей цели, но смотри под ноги.
Он протянул Ильгару браслет, сплетенный из лозы, плюща, ивовых прутьев, волокон коры и водорослей.
Подарок. Одень его на руку той, которую любишь, и природа сохранит красоту твоей избранницы на долгие годы.
Спасибо, друг. Я уже восхищаюсь твоим народом. Когда-нибудь, когда война закончится, жди меня в гости.
Приезжай без меча.
Так и поступлю.
Затем Ильгар отправился к Дану и Варлане. Женщина выслушивала длинный список рекомендаций от Тагль. Жрица по два раза повторяла каждый ингредиент, название каждой травы, каждого эликсира. Свою работу она делала с упоением.
Ты позаботишься о матери, парень? Ильгар пригнулся и посмотрел мальчишке в глаза. Защитишь, если что?
Конечно. Никто не посмеет ее обидеть!
Ты воин. Когда вырастешь возьму к себе в сотню, улыбнулся десятник.
Нет, в Армии я воевать не буду. Да и не думаю, что ты увидишь меня взрослым. Прощай, Ильгар. Ты хороший. Честно! Пусть твоя рана когда-нибудь исцелится.
Мальчишка повис на шее у ошарашенного десятника.
Впервые за долгие месяцы отряд оказался под крышей настоящего трактира. В общем зале было чадно от табака,
пахло хлебом. Пол устилала солома, а сквозь распахнутые настежь окна ветерок задувал напоенный ароматами полевых трав и цветов воздух. В холодном очаге лежали нетронутые пламенем бревна. Три вспотевшие девушки сновали между рядами скамеек и столов, разнося питье и еду. Посетителей хватало. Местность сельская, работы в полях невпроворот, для торговли наступало самое подходящее время и по дорогам тянулись вереницы телег и фургонов.