Начинался дождь крыша пока что не была скользкой, но когда буду возвращаться обратно, у меня начнутся проблемы. Зато хотя бы будет повод натянуть капюшон... Действительно, сейчас был разгар рабочего, пусть и пятничного, дня, и все приличные чернокнижники были на занятиях. Не то, что полюбовники, из-за которых я порвала штаны и сколола черепицу, пытаясь остаться незамеченной. Благо, зелень с деревьев ещё не слетела.
На пути к общаге Рэна мне встретилось несколько человек, которым было абсолютно все равно, что за странная девушка в капюшоне бежит к мужскому общежитию. Вот если бы девушка бежала без капюшона, было бы странно, а тут все понятно...
Мужское общежитие характеризовалось одной немаловажной чертой, которой были обделены все женские корпуса. В коридорах можно было встретить сушилки для белья с развешенными на них носками. Причем носки были не только черными преобладали также ядовито-зеленые, лиловые, фиолетовые и прочие веселые тона, которые обычно скрывались под черным балахоном или штанами.
Вот и в этот раз я протиснулась через две сушилки и один рассохшийся комод, обожженный какой-то кислотой, прежде чем добралась до нужной мне комнаты. Дверь Рэна была закрыта. В отличие от полюбовников, правда, мы всегда пользовались более совершенной системой защиты.
Я сделала несколько пассов, прошептала нужное слово и дверь щелкнула, гостеприимно распахнувшись... Что заставило меня почувствовать себя очень неловко.
Обнаженный до пояса Рэн выругался и отпрянул от девушки, над которой нависал. То, что девушка была, угадывалось по звукам.
Я кашлянула.
Рэн выругался так, как не ругался при мне давно впрочем, когда он повернулся и увидел меня, он выругался ещё крепче. Я покраснела. Несмотря на все шуточки и прибауточки, сейчас мне было действительно неловко.
Особенно, когда из-за плеча Рэна показалась Шейла, девушка-оборотень, которая входила в «высший кружок» в нашем «музыкальном собрании». В какой-то мере мне повезло, что это оказалась именно она болтать кому не нужно не будет. Но сама ситуация...
Шайла выскользнула из-под Рэна, набросила свитер, подхватила сумку и протиснулась мимо меня.
- Я попозже зайду, - пробормотала она.
- Дверь закрой, - резко буркнул Рэн.
Я не часто слушалась друга, но в этот раз просто шагнула вперед и прикрыла за собой дверь.
- Извини, - искренне вздохнула я. - Я думала, ты на парах.
Комната Рэна мне всегда очень нравилась. Рэн сорвал обои со стен, растворил штукатурку, в итоге обнажились исконный камень здания. Выглядело удивительно и уникально, а Рэну напоминало о горах. Мебель здесь была такая же, как во всех остальных комнатах, но на полу лежала плетеная циновка, которая как-то меняла ощущение меблировки. Все здесь было как-то очень просто и немного по-воински. В углу стояли гири для тренировок.
- Извини, Рэн, - повторила я, напоминая себе смотреть в глаза парню. - Я не хотела. Правда. Просто все так вынесло... И у меня новости есть, а мы все так и не смогли встретиться на неделе.
- Ладно, забыли, - махнул рукой Рэн. Он, впрочем, все ещё злился, но я решила присесть на стул. Его злило больше, когда кто-то стоял изваянием в его комнате.
- Что случилось? - осторожно спросила я.
Рэн вздохнул и провел рукой по волосам. Случилось и что-то очень серьезное, если он захотел снять напряжение, можно сказать, с коллегой по работе.
- Письмо на столе, - кивнул он.
У меня похолодели руки, когда я взялась за письмо почерк матери Рэна, Мариши, был мне знаком. В этот раз она писала быстро, нервно, буквы прыгали, в паре мест чернила расплылись.
Написано было немного.
- Рай... - прошептала я, дочитав до конца.
- Рай пропал, - кивнул Рэн.
Я судорожно сглотнула. Рхаррай был младшим братом Рэна, но разница у них была небольшая всего два года. Рхаррай якобы украл что-то на рынке, после чего он попал в здание мэрии. А там уже его определили в новый формирующийся полк в столицу. А это значило, что прежним Рай уже домой не вернется.
Я отложила письмо и замолчала я знала, что друг не терпит жалости к себе, даже от меня.
В письме значилось - ушел высоко в горы, не вернулся. Случился камнепад, а после - сход лавины. Найти тело не представлялось возможным. Я закусила губу и сморгнула навернувшиеся на глаза слезы - нельзя было плакать при Рэне.
- Его найдут, - пообещала я. - Рэн, ещё не поздно, вдруг
- Поздно, - жестко обрубил Рэн. - Если и найдут, то окоченевший искореженный труп.
- Ты этого не знаешь, - я приобняла друга за плечо. - Рэн, ведь Ведь есть же надежда? Есть, согласись. Есть.
- Ири, хватит, - рявкнул Рэн, вскакивая с кровати. - Прекрати! Ты любишь это делать, да, ты любишь обнадеживать людей, шептать им на ухо, что все будет хорошо, а все катится в бездну. Хватит надо мной издеваться!
Я почувствовала, что у меня задрожала нижняя губа, и приобняла себя за плечи.
- Я просто хотела помочь, - пробормотала я.
Рэн молча отвернулся к окну. В комнате повисла неуютная тишина, в которой мне резко стало зябко. Я знала, что обижаться на Рэна не стоило. Оборотни вообще отличались крайней несдержанностью, их взрывной характер был известен всем и каждому. Вот только легче от этого не было.