Время у меня было, так что решила осмотреться. Володькину квартиру я знала давно, чуть ли не всю жизнь. Сколько раз мы вместе готовились к экзаменам у него в комнате, которая теперь стала кабинетом. Сколько раз с друзьями смотрели фильмы у него в гостиной. Но теперь мне было интересно рассмотреть квартиру в магическом свете, так, для практики. Я же в других квартирах тренировалась. Осмотр начала с сердца дома. Удивительно чистое, светлое. Оно стержнем проходило из Вовкиной квартиры, которую он получил в наследство от бабушки, в квартиру его родителей. Домовой не обнаружился, зато нашлось несколько мест, где он мог бы вполне комфортно существовать. Ну что ж, больше я все равно пока не умею. Так что пора приступать к завтраку.
Поставила жариться лук, а сама пошла будить Вовку. Раздернула портьеры, потрепала друга по плечу. Он отмахнулся от меня и безуспешно попробовал укрыться с головой одеялом.
Вовка, доброе утро! бодро сказала я, снова потряся его за плечо.
Утро добрым не бывает, просипел он, с трудом разлепляя глаза. Что ты здесь делаешь? простонал Володька, хватаясь за голову. И Бога ради задерни шторы! Голова раскалывается
Не задерну, улыбнулась я, протягивая ему стакан с почти растворившейся шипучкой аспирина. И голову сейчас вылечим. Ведь я твоя добрая фея Антипохмелина.
Я тебя обожаю, выдохнул он, забирая у меня стакан и залпом опустошая его. Я усмехнулась. Если бы он только знал, как мне хочется верить, что он когда-нибудь произнесет эти слова не в шутку, а серьезно.
Иди умываться, хмыкнула я. Завтрак скоро будет готов.
И кофе? с надеждой спросил друг.
И кофе, разумеется.
Ты ангел! провозгласил Вовка.
Я в курсе. Но все равно спасибо.
Пока Володька приводил себя в божеский вид, я доделала яичницу и оставила сковородку на маленьком огоньке, чтобы доходила. Поснимала с постели белье, запихнула его в стиральную машину. Убирать, так убирать все.
Володька появился как раз, когда щелкнул тостер, выбрасывая горячие, обжигающие пальцы гренки.
Садись, скомандовала я, ставя на стол ароматную яичницу.
Тина, ты волшебница! выдохнул друг, за минуту проглотив свою порцию. Потрясающе вкусно!
Я улыбнулась:
Вовка, это завтрак на скорую руку, не смущай меня почем зря.
Я прекрасно знаю, что если не на скорую руку, то будет просто изумительно, он поднес щепоть к губам и мгновением позже распахнул пальцы в традиционном итальянском жесте, показывающем превосходную степень.
Гренки ешь, пока не остыли, я придвинула ему тарелку с тостами и масленку. Сама встала налить кофе.
Вот так и сидели. Довольный сытый Володька попивал кофе
и говорил, что я вчера была права. Мало ли на свете разных Мил. Из-за каждой переживать?
Тогда что будешь делать с этим? спросила я, кивком указав на коробку с 'привязками', стоящую на второй половине кухонного уголка.
Друг помрачнел, со вздохом потянул к себе коробку.
Ты все вчера собрал, но не решил, что делать с этим добром, пожав плечами, прокомментировала я.
Володька достал фотографию в простой строгой деревянной рамке. Со снимка на друга смотрела Мила. Изящный поворот головы, лукавый взгляд немного исподлобья, легкий намек на улыбку, затаившуюся в уголках рта. Вовка задумчиво рассматривал девушку. Долго И я пожалела о том, что не наложила отворотное заклинание на вещи русалки. Тишина давила, все казалось, что в любую секунду он скажет: 'Знаешь, я был неправ. Она потрясающая, любовь всей моей жизни! Нужно срочно ей позвонить, все исправить!'.
Она красивая, тихо сказала я.
Да, так же шепотом ответил Володька. Но не понимаю, что я в ней нашел кроме этого?
У меня с души прямо камень свалился. Фуух, слава Богу.
Что у меня могло быть общего с фотомоделью? удивлялся Вовка. Она не то что бы глупая, просто типичная блондинка. И развлечения соответствующие, и стиль поведения, и даже манера разговаривать Меня же это все отвращает в женщинах такого рода. Как это могло привлечь в ней? Как? Наваждение, право слово.
Володька рассказывал о Миле, о бывшей девушке своей мечты. Слушать это было наслаждением в чистом виде. Освобожденный от заклинания друг стал замечать недостатки, неприятные черты характера, то, как русалка откровенно его использовала. Сожалел о том, что пропустил Новый год, отдалился от друзей, искренне не понимая, как такое могло произойти.
Когда проголодались, Вовка решил отблагодарить меня за участие, за психологическую поддержку и пригласил в ресторан. По дороге выбросили фотографии и вещи Милы. А душеспасительные беседы продолжали уже за уютным столиком в ожидании заказа. Все вдруг стало так, как было всегда. Легко, непринужденно, искренне и откровенно. Так, как должно было быть. Главное держать себя в руках и не испортить возродившуюся дружбу своими никому не интересными чувствами.
В тот вечер я еще раз попыталась вызвать домового. Но в круге он появляться отказывался. Несколько попыток в воскресенье и на неделе тоже не принесли плодов. Хм, видно, окопался рядом с сердцем дома. Похоже, придется ехать в Крынычки. Разобраться с этим интриганом фольклорным хотелось поскорее, но Вовку просить пока даже не собиралась. Нет, я не сомневалась в том, что он отвез бы и так, а на волне благодарности и подавно. Но туда было не проехать. Все замело. Путешествие было бы просто самоубийством. А жить-то хотелось, как ни банально это звучит. Володьке было лучше. Он полностью пришел в себя, ожил, вызвонил Витальку, других друзей, общался со мной чуть не каждый день. Наверстывал упущенное. Я радовалась обретению друга безмерно, просто была на седьмом небе от счастья. Даже волосы сами посветлели и порыжели, вернувшись к натуральному цвету. А я уж собралась перекрашивать. В общем, все вернулось на круги своя.