Я пытаюсь прислушаться, но тут же жалею об этом.
Звуки обрушиваются на меня разрушительной волной, оглушая и не давая услышать собственные мысли. Я закрываю уши руками, чтобы не оглохнуть.
Что со мной такое? Почему я слышу все это? Как это убрать?
Я зажмуриваюсь, пытаясь сосредоточиться на внутреннем голосе, чтобы не слышать то, что вокруг.
Нужно найти его, он поможет мне. Он всегда помогает.
Пытаюсь найти своего эйдоса, слабое присутствие которого меня всегда утешает, если я обеспокоена, но не могу найти даже тусклого следа его присутствия. Его нигде нет, словно и не было Словно он
Гоню от себя ужасную мысль, от которой сердце сдавливает чудовищной болезненными тисками.
Где же ты, эйдос?
Он же не мог умереть вместе со мной
Этого просто не может быть Если моего Эйдоса нет, то кто я теперь?
Он должен быть, он придет. Он точно придет, просто мне нужно выбраться отсюда, мне нужно успокоиться и хотя бы попытаться понять, что со мной произошло.
Обмотай веревку вокруг пояса, слышу я голос Суинберна. Я тебя вытащу.
Когда я оказываюсь наверху, на меня обрушивается не только звук, но еще и образы. Бесконечно четкие и яркие. Я вижу каждую прожилку на каждом листе каждого дерева и при желании могу легко сосчитать их. Все вокруг меня гомонит и впивается в глаза, не оставляя мне никакого шанса на хотя бы одну собственную мысль в голове.
Я пытаюсь сделать шаг, но тут же едва не падаю.
Чарли сильными руками подхватывает меня, не давая мне упасть.
Осторожно, говорит он, бережно поддерживая меня. Будем идти тихо. Мы ведь даже не знаем, что с тобой произошло. Тебя срочно надо показать кому-то из высших драконов. Нужно срочно сообщить всем. Твои родители. Айвен. Дети. Они ведь потеряли тебя. Как же они будут счастливы когда узнают
Айвен, говорю я, чувствуя какую-то необъяснимую тревогу при упоминании его имени. Он был на этих похоронах?
Конечно, все были. Он просто убит горем. Я даже не могу представить, какие страшные дни он пережил, оплакивая тебя. Новость о том, что ты каким-то чудом переродилась, сделает его счастливейшим из драконов!
В голове мелькают неясные образы опасности. Словно воспоминания пытаются пробиться через непроницаемую пелену, и я могу видеть только неясные их очертания.
Но боль я помню отчетливо. И помню, что боль была связана с моим Айвеном.
Я боюсь, Чарли, говорю я, останавливаясь, и смотрю ему в глаза.
Чего ты боишься?
Я не знаю. Мне нужно вспомнить что-то... Что-то очень важное.
Глава 7
СуинбернКортеж неспешно следует по улицам Нортвуда, родного города Джейн. Дороги здесь, в провинции, неровные и мы трясемся, сидя плечом к плечу, чувствуя каждую дорожную неровность.
Вижу как к окнам в окрестных домах льнут детишки,
расплющивая носы о стекла. Любопытные. Они еще не знают, что такое смерть. Хорошо бы им и не знать. Как этим двум, что сидят напротив меня.
Близнецы Джейк и Уилл оддеты в крошечные траурные костюмчики, как и положено одеваться детям, чья мать только что трагично покинула этот жестокий мир. Они сидят, прижавшись друг к другу и смотрят на отца, который, кажется, здесь вовсе не присутствует. Взгляд его пуст, а под глазами мешки и черные круги. Печать горя еще нескоро выцветет, и нескоро его лицо посетит искренняя улыбка.
На повороте я смотрю на карету с гробом, и сердце мое сковывает черная тоска.
Большие жирные вороны нагло рассиживаются на самой дороге, увлеченно что-то клюя. Они едва успевают улететь, чтобы не попасть под копыта черных лошадей, слепо движущихся вперед. Я вижу, что они клевали и отворачиваюсь.
Они ели ворону, дядя Чарльз? спрашивает Уилл.
Смотри, у нее белое перо, говорит Джейк. и подается вперед, вставая на ноги и прислоняясь к стеклу кареты.
Лучше не смотрите, дети, говорю я, но понимаю, что говорить смысла нет. Все дети одинаково любопытны.
Она мертвая? Они убили ее?
Сядьте, мальчики, строго говорит Айвен. Дохлая ворона, только и всего. Вы аристократы, а не уличная шпана, чтобы глазеть на мертвых ворон.
Да, отец, говорят мальчики смущенно и садятся на свои места.
Я тру пальцами глаза, которые нещадно болят. Я не сплю уже третий день. В мысли мои снова и снова возвращается тот момент, когда мне казалось, что я еще могу спасти ее. Мне казалось, что я чувствую жизнь где-то глубоко внутри Быть может то был ее еще не погибший ребенок, которому так и не суждено было родиться? Эта мысль буквально съедает меня. Заставляя крутить ее в голове снова и снова. Я даже спрашивал докторов, но они сказали, что ничего нельзя было поделать. Сказали что смерть наступила в результате неизвестного заболевания, которое пока нельзя идентифицировать.
Бедная Дженни. Она была совсем как живая. Я держал ее руки, я чувствовал ее слабую силу медной Почему я не смог спасти ее?
Глядя на мальчиков я чувствую свою вину. Вид их светлых волос с рыжими прядями, совсем как у Джейн, заставляет мое сердце сжаться. Она лежит там, в черном ящике, бездвижная, застывшая навеки, та, что была такой наполненной жизнью, что дарила свет всем, кто был вокруг, не жалея его даже на тех, кто считал ее не ровней себе.
Смотрю на Айвена. Он сидит опустив голову и смотрит на свои ногти. О чем он думает теперь? Так же как и я винит себя? Каково ему потерять ту. что он так любил? Если даже мне так тяжело, то он, должно быть, совершенно уничтожен.