Как это у неё получилось? спрашиваю я Бэзила. Существует ещё один генератор запахов?
Он выглядит таким же удивленным, как и я. Я не знаю.
Затем Ана совершает самую странную вещь, которую я когда-либо видела. Она запускает пальцы в жестянку, достает маленький плоский кусочек чего-то светло-коричневого, показывает так, чтобы все видели и кладет это в рот. Она закрывает глаза и начинает работать челюстями. На её лице расплывается улыбка, когда она глотает. Аххх, произносит она, и открывает глаза. Еда.
* * *
Пока Ана стоит перед нами, смакуя кусочек, который она положила в рот, в комнате повисает тишина. Кажется, что все задают себе одни и те же вопросы: Где, как, что?
Пожилой мужчина, Спинич, поднимается. Ана Луиза Гиньон, объявляет он громко и чётко. Ты арестована по подозрению в нарушении своего договора о Питании Единого Мира, укрывательстве нелегальных продуктов питания и проповедовании пищевых извращений. Пока он говорит, ещё пять человек из толпы встают и направляются к Ане, которая стоит идеально прямо, почти очаровательно улыбается, как будто она именно этого и ожидала.
Женщина в цветастом платье вскакивает на ноги и кричит, Шпионы! За ней вскакивают все остальные и, крича, толкаясь, сбивая стулья, пытаются добраться до Аны.
Я хватаю Бэзила за руку. Что происходит?
Я не знаю, говорит он, но я вижу в его глазах панику. Должно быть это агенты безопасности.
Несколько людей, включая мужчину и женщину, которые стояли у двери, создают защитную стену вокруг Аны, но агенты легко отталкивают их и надевают на неё наручники. Спинич вытаскивает Гизмо и объявляет через усилитель звука. Все должны оставаться на местах для дальнейшего допроса, инструктирует он. Агенты займутся вами в ближайшее время. Пожалуйста, сохраняйте спокойствие.
Бэзил высвобождается из моей хватки. Они арестуют меня, шипит он. Я и так в их списке наблюдения. Мне нужно убираться отсюда. Он протискивается сквозь бушующую толпу, двигаясь за агентами, которые уводят Ану.
Бэзил, кричу я и бегу вслед за ним, лавируя между обозлёнными фигурами. Я шарю в сумке, которая болтается вокруг моего тела и вытаскиваю свой Гизмо и подношу его к губам. Астрид, подгони Разумобиль! тихо командую я. Затем я хватаю Бэзила за рубашку. Он поворачивается, готовый оттолкнуть меня прочь, но я кричу, Моя машина! и вытаскиваю его из схватки. Кажется, во всеобщем хаосе никто не заметил, как мы крадёмся к краю комнаты. Я указываю на женщину с непроницаемым лицом, стоящую у двери, к которой мы пробираемся. Резко остановившись, мы с Бэзилом ударяемся друг о друга.
Он хватает меня за руку. Сюда! мы ныряем в тускло освещённый коридор от главной комнаты. Здесь есть выход на аллею.
Астрид, определить место! командую я, пока мы бежим дальше.
Когда мы распахиваем боковую дверь, мой Разумобиль уже терпеливо дожидается нас, как может только машина.
Двери закрываются, и машина застёгивает на нас ремни безопасности, а Астрид заводит свою обычною волынку. Куда бы ты хотела поехать?
Заткнись! кричу я. Никуда. Просто домой.
Направление определено, объявляет она. Машина начинает движение вниз по разбитой дороге между тёмными зданиями. Пожалуйста, усаживайтесь поудобнее, расслабьтесь
и наслаждайтесь дорогой.
Бэзил оглядывается назад, чтобы убедиться, что нас никто не преследует.
Ты видишь кого-нибудь? спрашиваю я. Моё сердце подкатило к горлу, а желудок сдавливает, как будто мои внутренности хотят выползти наружу.
Нет, говорит он. Никого.
Мы подъезжаем к шлагбауму и я кричу: Езжай дальше! Вперёд! Вперёд!
Планка поднимается и загорается зелёный свет, когда мы проезжаем через ворота и выезжаем на главную дорогу.
О, Боже! кричу я. Откидываюсь на сидении и облегчённо вздыхаю. Что это было, чёрт возьми? Что всё это значило?
Бэзил в замешательстве качает головой Понятия не имею. Ничего подобного раньше не происходило.
Когда между нами и хаосом во Внешнем круге образуется достаточное расстояние, у меня начинает кружиться голова и я борюсь между плачем и смехом. Это самое безумное, что когда-либо со мной происходило.
Со мной тоже! говорит Бэзил. Этот пожилой дядька, Спинич? Он был среди доверенных лиц Аны с тех пор как я начал ходить на встречи насколько лет назад.
Я показываю пальцем, и кричу: Шпион! точно так же как женщина в цветастом платье, отчего мы оба начинаем нервно смеяться.
Затем Бэзил внезапно становится серьёзным. Ты ведь не одна из них?
Это приводит меня в замешательство. Как бы я могла? Я даже не знала, кто они такие или чего они хотят. Или хотя бы, кто ты такой, если уж на то пошло. Я сильно сжимаю руки и мрачно смеюсь. Нет, правда, говорю я. Кто ты такой?
Бэзил не отвечает. Вместо этого, он снова оглядывается через плечо на пустое шоссе позади нас. Они должны были тщательно спланировать эту акцию. Им нужно было дождаться, пока она совершит ошибку, чтобы раскрыться и арестовать её.
За что? спрашиваю я. Всё, что она делала, это пялилась на нас, говорила безумные вещи, затем грызла что-то, что выдала за еду. Насколько серьёзным преступлением это может быть? И почему не ушло больше людей? Это же не является преступлением ходить на собрания. Им же не обязательно оставаться там и ждать, пока парни из Единого Мира будут допрашивать их?