Как и следовало ожидать, климат тут был нездоровый: холера так и витала в воздухе, и поэтому, все мочили лицо и руки уксусом, как будто от этого может быть какой-то прок. Но в Астрахани имелась одна хорошая вещь женщины. По мере продвижения к Каспию люди становятся более худыми, напоминая скорее азиатов, чем настоящих русских, и некоторые из этих смуглых девчонок, с их большими глазами, прямым носом и пухлыми губками произвели на нашего молодого парня прекрасное впечатление.
Тут снова в полный рост встал вопрос с документами. Нет, а в самом деле, зачем их проверять? Но чтобы не отведать хорошего кнута с пряниками, Виктору пришлось, пользуясь летним временем, разместится в шалашах рыбаков и в порту искать выходы на контрабандистов и персидских купцов.
Скоро нашего молодого человека свели с одним из таких "персидских купцов". Хотя это и был армянин Хачик Мовсесов, подданный заморского шаха персидского. Хачик прославился в Астрахани не только как купец, но и как игрок в бильярд, а также благодаря своей эксцентричной привычке бриться левой рукой и без зеркала, расхаживая при этом по веранде, выставляя себя на всеобщее обозрение.
Ему было тридцать два, судя по внешности, этот скот был здоровяком: этакие массивные плечи, облаченные в шикарного кроя европейский сюртук (дорогой, похоже). Дородный, если не сказать толстый, с мясистым улыбчивым лицом и превосходными белыми зубами, сверкающими на фоне смуглой кожи. Волосы и баки у купца были иссиня-черные и курчавились, а в походке его, вопреки массивной туше, читалась присущая жителям Востока вычурная грация. Любитель бананов, как пить дать, и из тех, что богаты к тому же.
Вопреки опасениям парня, купец сделал вид, что поверил в очередную легенду Виктора:
Сэр! Я родом из Малайзии, сын английского офицера и дочки купца из Куала-Лумпура. К несчастью потерял документы. Разбойники, сэр!
Бывает, - лоснящиеся смуглое лицо Хачика оставалось бесстрастным. Какие услуги мы вам можем оказать, сударь?
Мне бы только к родственникам добраться, в персидский Ормузд.
Я посмотрю, что могу для Вас сделать. Но все стоит денег...
Само собой...
Хачик даже взял за переправку в персидский Решт с нашего героя совсем небольшую сумму. Хотя, что-то так и носилось в воздухе, какое-то нехорошее тоскливое предчувствие, как бы предупреждающее: остерегайся!
Виктор конечно знал, что персы издавна массово покупают русских рабов, куда как наловчившись отнимать и присваивать изделия мастеров из других стран, так что основные работники там из России, но наш герой совсем не ожидал, что его с ходу продадут на соляную
шахту. Невозможно представить судьбу ужаснее той, что выпадала на долю таких бедолаг; положение их было раз в сто хуже, чем у негров. Парень по собственной глупости попался в ловушку, старую как мир и простую, как сатиновые трусы.
На следующий день ничего не подозревающий Резанцев отплыл на корабле одного из компаньонов Хачика. Команда была своеобразна: смуглые лица с крючковатыми носами и топорщащимися усиками, грязные тюрбаны вокруг голов, и подпоясанные халаты.
Каспийское море не совсем настоящее, глубина его часто не превышает и двух метров, а потому суда тут имеют небольшую осадку, и их болтает, как каноэ. А тут еще Каспий вздумал греметь валами. Виктора все время подташнивало. Скоро молодому человеку пришлось совсем плохо: он и блевал и молился попеременно. После того, как парень отведал "специального укрепляющего отвара" от корабельного кока ( да обгложут собаки его кости), он очнулся только на следующий день катаясь по палубе и давясь рвотой, с тяжелой цепью на лодыжке.
Что со мной? Это как понимать, образины вы черномазые?!
Ха-ха-ха! - засмеялись восточные люди.
Вот и поговорили
Нет, его угостили не ядом, а одним из бесчисленных восточных дурманящих веществ, вызывающих у человека кратковременный, но глубокий, беспробудный сон. Хреново... Эти персы были ловки, как кошки, и коварны, как кобры. Дикари же, однако. Сам Макиавелли со своим лозунгом "цель - оправдывает средства" восхитился бы такими своими рьяными последователями. Теперь Виктор стал бесправным рабом. Наступили часы невзгод.
Обычно, в спокойную погоду, персы вели свой корабль по морю быстрее, чем тренированный человек бежит по прямой и ровной дороге. После шести дней мучений, они оказались среди группы неприглядных песчаных островков, лежащих у входа в порт Решт, являвшийся местом назначения. Тут все течет, все изменчиво. Есть острова, а на следующий год они превращаются в холмы на полуострове, а тем временем обширный участок низкого берега исчезает, превратившись в лагуну.
Сам порт было просто огромное скопление жалких глинобитных хижин в форме кубов, да шатких причалов вдобавок, а за портом, минуя прибрежные солончаки, за исключением неширокого зеленого пояса фруктовых садов, начиналась простиравшаяся на сотню километров иссохшая, безжизненная пустыня. Наглядный рубеж меж двух царств излишне буйной жизни и полного оскудения. Возможно, местную пустыню можно было считать степью, но она представляет собой каменистое унылое место, годное только для верблюдов да ящериц. Бежать некуда...