- Господи, - вздохнула я.
- Что произойдет, если они найдут то, что ищут? Ведьму и человека, который освободит их? - лицо мамы было бледным.
- С учетом всех семи грехов, могущественная ведьма может использовать кровь того, кто выпустил их, чтобы создать зелье, которое свяжет их в человеческих телах, в которые они вторглись. Они будут свободны от коробки вечно, и те, чьи тела они украли, будут потеряны, а их сущности уничтожены.
- Блин, - прошептала я. - Хорошо, так семь невинных людей, за пять дней, - я обратилась к маме. - Любим вызовы, не так ли? Придется действовать быстро.
Она кивнула, возвращаясь к Лукасу.
- Что произойдет через пять дней, если они не найдут то, что ищут? Ведьму и того, кто освободит их?
- Если они насильственно будут помещены обратно в коробку до того, как время будет на исходе, за пять дней, то ничего. Все вернется к тому, что было, и тела, которые они украли будут целыми и невредимыми. Тем не менее, в коробке есть отказоустойчивость, а это проблема. После пяти дней, коробка призовет грехи. Если это произойдет, невинные люди, которых они взяли под свой контроль, будут призваны с ними. Потеряны навсегда в коробке.
- Хорошо. Меньше пяти дней, - мама провела рукой по ее длинным светлым волосам и вздохнула. - Мы сегодня получали звонки, как ваши. Я предполагаю, что наш недавний поток в бизнесе связан с особождением грехов.
- Ха! - воскликнула я, внезапно вспомнив зомби. - Я говорила тебе, что не дразнила этого зомби. Бьюсь об заклад, грехи что-то сделали с этим, превратили все в Джеффри Дамер.
- Все, что вы видели до сих пор это детская игра, - сказал Лукас, стреляя в меня косым взглядом. - Грехи были отпущены на свободу в 1959 году, и после сорока восьми часов без коробки они уничтожили два города и забрали сотни жизней. Это была резня и хаос, подобного которому вы не можете себе представить.
- Два города...1959? - мама была зачарована. Я могла сказать это по её глазам. - Грехи были причастны к беспорядкам 1959 года в Пенансе?
Я понятия не имела, о чем они говорят потому, что история всегда была для меня темным лесом.
- Беспорядки 1959?
- Пенанс был основан в начале восемнадцатого века. До девятнадцатого века это был процветающий текстильный город с высоким обществом, которое почти соперничало с городом, - мама постучала по краю её стола. - В 1959 году был бунт на заводе. Это вылилось на улицы и охватило весь город.
Лукас покачал головой.
- Бунт на заводе был только началом. Одной искрой в бушующем огненном аде.
- Это звучит зловеще.
Я собиралась пошутить, но мама посмотрела на меня. Снова кладя ручку к себе в рот, я жестом велела ему продолжать. Как я смею прерывать время истории!
- Мастер на заводе был одним из самых уважаемых мужчин города. В первую ночь свободы греха, ему не повезло столкнуться с Жадностью. К тому времени, когда он пришел на работу на следующий день, он был убежден, что его зарплата была несправедливой и унизительной.
Я фыркнула.
- Каждый человек в Америке чувствует себя таким образом и сейчас.
Лукас наградил меня странным взглядом и продолжил, как будто я ничего не говорила.
- К сожалению, это был тот же день, когда хозяин собирался посетить мельницу. Он пришел с женой и двумя детьми. Мастер, имея при себе недовольных сотрудников, встал во главе рабочего восстания.
Это не звучало как история, которая закончилась на хорошей ноте с радостными встречами.
- Я держу пари, что все пошло не очень хорошо для владельца.
Он покачал головой.
- Он и его семья были убиты, разорваны в клочья и лишены всего.
Было ужасно, что они убили этого парня и его жену, но двоих маленьких детей?
- Это серьезно испортило все.
- Это было ужасно, - согласился Лукас. - И, конечно, Жадность никогда не удовлетворяется. Оставшиеся в живых на мельнице хотели большего, и они вышли на улицы, чтобы получить это, грабежи и мародерство по всей дороге в соседний город.
- Только успевай считать тела, - прошептала мама в ужасе.
- Именно так, - ответил Лукас. - Что о других грехах. Похоть и Зависть разорвали семьи, а Лень уничтожила местные предприятия. Обжорство заставило людей потреблять пищу в избытке, желая набивать свои желудки ещё больше. Через три дня, они потребили все продукты питания в городе и разорили экономику. Грехи были пойманы вскоре после этого, но, конечно, ущерб уже был нанесен. Города были в руинах.
Что-то было не так. Конечно, Лукас может быть каким-то сумасшедшим, но очень горячим, ботаником истории, но все подробно знать о грехах? Ни один человек не будет знать все это. Он говорил так, как будто был там. Как будто он видел все это.
- Все в таких мельчайших подробностях, вы же не нашли это на пыльных страницах книг по истории. Откуда вы все это знаете?
- Он из другого мира, - сказала мама. - Очевидно.
- Другого мира? - Лукас в смущении посмотрел на маму, а потом на меня.
- Не человек, - пояснила я. Я любила, когда она была неправа. Это давало мне такое теплое и пушистое ощущение, что, к сожалению, происходило не так часто. - Чем ты, очевидно, не являешься.
Глаза мамы сузились. Она, должно быть, поняла, что я была права.