Во взгляде угадывалась отчаянная попытка вспомнить. Парень раздул ноздри, и, казалось, узнал-таки. Его глаза сузились.
Черт побери.
Привет. Прошлым вечером у меня на глазах тебя э-э-э В общем, я притащила тебя сюда и привела в порядок. Я повесила сумку на плечо и направилась к выходу. Номер оплачен до одиннадцати. Бывай.
Не успела я глазом моргнуть, как он оказался у двери.
Ах! воскликнула я, ненавидя себя за то, что тут же съежилась и прикрыла голову руками.
Наклонив голову на бок, он обхватил и отвел мои руки. Я дернула было их обратно, но он был нежен. Парень провел носом вдоль линии роста волос.
Можешь проверить сумку, я ничего не взяла, пробормотала я.
Он придвинулся ближе, глубоко вдохнул, а его пальцы дотронулись до метки на моей шее. Снова раздалось чудное урчание.
Так, лучше сделать вид, что ничего не знаю про оборотней и даже не в курсе об их склонности к «почти укусам». Такие разговоры ни к чему хорошему не приведут.
Я никому не расскажу о перестрелке, да и кто мне поверит?
Он прижался щекой к моему виску:
Моя. Останешься со мной.
Я изогнула бровь:
Что, простите?
Его взгляд затуманился, и он невнятно повторил:
Ты останешься со мной.
Ни с кем я не останусь. Я ухожу.
Он сжал пальцами мои запястья, притянул к себе и, зарывшись носом в мои волосы, погладил место, куда пытался укусить.
Нет.
Эй! Я дернулась, но, черт побери, парень был очень сильным. Я вырвала руку и сунулась в кармашек сумки, где хранила кистень оловянный кругляш в кожаном рукаве. Если заехать таким по суставу, будет чертовски больно. Отпусти!
Нет.
Хватит! Я попыталась крикнуть это самым убедительным и настойчивым голосом. Отпихнув его подальше, я ударила кистенем по руке, которой он меня удерживал, и резко наступила ему на ногу.
Ой! Оборотень, казалось, очнулся его зрачки расширились, моргнул и прочистил горло. Ой, повторил как-то рассеяно и потер запястье. Ты кто?
Энн Маккефри! Оставалось надеяться, что парень не проводил большую часть своего времени за чтением научной фантастики. Если он вдруг поймет, что свой псевдоним я позаимствовала у любимого писателя, будет неловко. Оборотень нахмурился, словно чувствуя ложь, но не успел и слова сказать, как я затараторила: Тебя вчера ранили, я помогла. А теперь хочу, чтобы ты отошел, медленно, а я смогла открыть дверь и убраться подальше отсюда.
Я понятия не имела, куда мне податься, тем более у меня даже машины не было. Но все равно это намного безопаснее, чем ошиваться рядом с недобитым оборотнем, который так и норовит тяпнуть.
Он посмотрел на кистень и осторожно отступил.
Это была ты?
Да.
Кто ты?
Я думала, мы это уже обсудили. Ты головой ударился?
Что ты делала на стоянке прошлым вечером? требовательно поинтересовался он.
Да какая разница? Я тебя перевязала, а взамен попользовалась твоей рубашкой. Так что мы квиты. А теперь мне пора отчаливать.
Нет, он взял меня под руку. Я у тебя в долгу, поэтому ты останешься.
Очаровательно слышать столь безапелляционное заявление, но ты мне не начальник. А теперь дай мне пройти, иначе опять огребешь. Я помахала кистенем у него перед носом.
Во взгляде парня промелькнула вина, и он ослабил хватку. Затем потер внушительную щетину и произнес:
Извини. Все это чересчур для одного утра без кофе и с огнестрельной раной.
Я опустила взор, надеясь, что больше не придется с ним возиться. Прошло достаточно времени, чтобы ткани срослись, но во мне намертво укоренилась дурацкая профессиональная привычка, и слова вылетели неосознанно:
Болит?
Он рассеянно потер повязку:
Ничего страшного.
Ничего страшного? Тебя же подстрелили! Прежде, чем он смог меня остановить, я оттянула бинт, и парень взвыл я отодрала пластырь с темными волосами из миленькой дорожки на животе, уходящей вниз к паху.
Ой! крикнул страдалец, и оттолкнул мои руки, когда я
попыталась его осмотреть.
Не ной, я просто хочу убедиться, что с тобой все в порядке.
Со мной все в порядке, проворчал он, увернувшись и прижав пластырь обратно.
Он явно не хотел, чтобы я увидела его рану, которая, скорее всего, уже зажила и ничем не отличалась от ровной кожи вокруг. Парень же не знал, что мне известно об оборотнях, и не хотел давать ненужные подсказки.
Здорово. Благодаря этому ответу я имела право развернуться и выйти, чтобы он не успел меня вовлечь еще в какую-нибудь оборотневскую шнягу, ну, или наоборот.
Прекрасно. Раз ты чувствуешь себя хорошо, мне остается только удалиться.
Я приоткрыла дверь, но он молниеносно ее захлопнул.
Я бросила на него взгляд:
Это начинает надоедать.
Куда ты пойдешь?
Эту информацию я хотела оставить для себя, чтобы сохранить хоть крохи самоуважения. Кроме того, ему просто нельзя этого знать. Поэтому я сказала только:
На юг.
Он улыбнулся:
Просто на юг?
На юг Аляски, добавила я.
Спасибо за уточнение. Надо же как совпало мне надо туда же.
Да брось! Не хочешь же ты сказать
Именно. Он резко кивнул, словно все шло по какому-то секретному безумному плану полуголого стратега. Так что, Энн, ты остаешься со мной.
Я открыла рот и грубо фыркнула:
С какой это стати?
Ну, ты милая, крошечная и совсем одна, заявил он, на каждый мой «недостаток» загибая один из своих длинных пальцев. Это ж небезопасно.