- Рад приветствовать тебя в Белом замке, - великодушно, но все еще недовольно протянул Бириим. Сецейя переняла инициативу:
- Здравствуй. Прошлые переговоры выдались трудными, верно? Прости меня за такой ответ, но современные нормы диктуют придерживаться определенных правил. Ты подумал над своей ценой?
- Мое желание не изменилось, уважаемая Сецейя. Пока могу стоять перед выбором, буду просить о том же.
- Я помню, что ты озвучил ранее, но, к сожалению, такого пообещать тебе мы не можем. Даю слово, твоя тайна останется между нами, корона ангелов пойдет на уступки. И ты пойди. Плата, на которую мы согласны это золото.
Охотник кинул взгляд на ее ногу прямо там, поверх неприкрытой кожи, болтался кинжал в ножнах. Кожаная нить, окутавшая бедра, держалась за металлический корсет, полностью повторяющий контуры ее груди.
- Что ж. Золото моя любимая плата, - выдохнул он.
Глава 1
Мира открыла глаза, совершенно не понимая, где находится. Да что там, даже себя помнила с трудом. Вернув способность видеть четко, приподнялась на локтях она лежала на несоразмерно огромной постели. Мягкое белье ласково касалось кожи, будто невесомое это первое, что получилось ощутить. Вторым кольнувший страх, вскоре сменившийся восхищением.
Каменный купол потолка сводился к кованой люстре с россыпью кроваво-красных камней на цепочках. У стен расположились серые колонны в виде полуобнаженных женщин, но разглядеть их в подобной темноте получилось с трудом: внимание перетягивала мебель, подчеркнутая слабой вуалью дневного света. Металлы вросли в темное дерево сродни причудливому вьюну, на ровной поверхности это выглядело, как хаотичные трещины в стекле. У соседней стены притаился огромный шкаф, чуть поодаль, под высоким зеркалом в картинной раме, - письменный стол с креслом, оббитым красным бархатом, а завершал композицию камин, в жерло которого Мира могла бы влезть целиком.
- «Эту комнату что, для великанов строили?» - спросила она сама у себя, продолжая осматриваться. «Не видела ничего подобного».
Одна из стен была полностью закрыта плотными шторами в цвет окружения. Свет пробивался через узкую щель между тканью: белый, неровный, мельтешащий, будто за стеклом без устали роились насекомые.
Тут и там расставлены подсвечники, обвитые искусно выполненными серебряными лианами. Несколько диковинных ковров распластались по полу. Все из камня, массивного серого кирпича. Многоярусные украшения стен и потолка, выполненные из него же, дополнялись острыми элементами. Это не было похоже на лепнину, скорее, кропотливо сваренные металлические конструкции, служащие каждой колонне, лесенке, раме и важному объекту мебели своеобразной короной. Казалось, деталей слишком много, комната свободна, но перегружена одновременно. Все в ней кричало о богатстве и древнем происхождении, но скудность цветов выравнивала впечатление.
Кружащаяся голова Миры не позволяла сконцентрироваться на чем-то, пока в скоплении черных пятен не показался слепяще-белый букет лилий. Цветы занимали тумбу
у кровати, привычная деталь, вдруг заставившая вспомнить все.
Она прижала ладонь ко лбу с отчаянным желанием продавить пальцы вовнутрь, до тех самых воспоминаний, чтобы вытащить их. Забыть произошедшее. Далеко не сразу заметила, что вся ее рука была покрыта бинтами от самого плеча до запястья. Вторая тоже, как и торс.
- «Бинты Раны. Подвал. Пансион, ритуал, настоятель Николай, Злата Дор!».
Мира дернулась, встрепенулась. Виски потяжелели, грудную клетку сдавило из-за паники и нехватки воздуха. Тело сверху донизу закололо мелкими иголочками оно требовало немедленно бежать, но не было на это способно.
Собравшись с мыслями, девушка прикрыла глаза, несколько раз глубоко выдохнула. Ей было жизненно необходимо привести сознание в порядок, паника, как показала практика, никому никогда не помогала. Потребовалось не так много времени. Ощутив себя относительно спокойной, решилась позвать:
- Лиодор?
Тишина. В долгом отсутствии звуков слова раздавались громко. Мире даже показалось, глупо.
- Дор, ты здесь?
Скопление мужских голосов донеслось из-за стены, вместе с разномастными, торопливыми шагами. Некая группа приближалась к двери, которая незаметно выросла метрах в пятнадцати от постели.
Девушка приняла странное решение притворится спящей. Как трусливое травоядное животное, спасающее свою шкурку от съедения, она упала на подушку и, скрючившись, зажмурила веки. Повышенные тона выдавали негативный настрой, от чего стало только страшнее. Полный раздражения вскрик раздался у самого входа:
- Позже, Теотерон. Я сказал позже!
Еще секунды чьего-то возмущения. Некоторые отрывки прозвучали очень четко: «нужна сиделка! Не ты», но потом закрывшаяся дверь вновь отрезала шлейф шума. Как только это случилось, будто по заказу, оставшиеся по ту сторону стихли и удалились по своим делам.
Прежнее спокойствие завладело спальней. Мира лежала, стараясь держать дыхание ровным. Подходить никто не торопился, от чего становилось не просто волнительно, а даже жутко. Тишина была непроницаемой, в ней выделялся только вой за окном. Он вдруг прорисовался сам собой, пользуясь заострившимся слухом девушки.