- Ну хватит, - поморщилась изящная брюнетка, снимая плащ и подходя к столу. Тонкие пальчики задумчиво погладили бокал.
- Розовое винесское, - усмехнулся, наблюдая за ней, карлик. - Ваше любимое, леди.
Девушка фыркнула в ответ.
Золотые глаза карлика внимательно следили за тем, как она наполняет бокал, как музыкальные пальчики осторожно берут тонкую хрустальную ножку, как позолоченный край касается губ.
- Отравлено? - не выдержала девушка, глядя на вино.
- Ну что вы, миледи, - вздохнул карлик.
Девушка осторожно поставила бокал обратно на стол.
- Прекрати это, - поморщившись, попросила она.
- Что, леди?
- Это, - вздохнула красавица. - Твои ужимки. Надоело. Ты позвал меня ради Рейгара? Вот давай и перейдём, наконец, к нему.
- Моя леди как всегда проницательна, - отозвался карлик, проходя мимо девушки и пальцами невзначай касаясь её подола. С трудом взобрался на кресло.
Досадливо поморщившись, девушка одёрнула подол.
- Почему ты просто не убьёшь этого мерзавца? Он спалил уже три города и теперь собирается взяться за четвёртый. А там были наши храмы. Мне надоело слушать молитвы паломников и смотреть на их бесконечные казни. Как этот уродец вообще оказался на троне?
- Убил отца и старших братьев, - слабо улыбнувшись, отозвался карлик. - Леди, как бы мне ни хотелось угодить вам, но его смерть от моей руки посеет лишь хаос и войну. У Рейгара пока нет наследников, и кто вместо него сядет на трон?
Красавица с тоскливым вздохом посмотрела на полыхающее зарницами небо.
- Очередной мерзавец, я полагаю. В них никогда не бывает недостатка. Но ты прав. Это не выход. Я не хочу войны, - и, посмотрев на карлика, добавила, усмехнувшись. - Признайся, ты не хочешь его убивать, потому что он такой же уродец, как ты?
Карлик на мгновение прикрыл глаза и, чуть погодя, ровным голосом произнёс:
- Нам нужен герой, леди. Герой, который убьёт Рейгара, герой, который потом станет королём.
- Герой, - хмыкнула девушка, проводя пальчиком по столу, - как это банально... И искать его должна, конечно же, я?
Карлик с улыбкой кивнул.
- У меня нет вашего дара, миледи.
- А я так хотела отдохнуть на побережье, в Загранских садах... пока не отцвела сирень, - пробормотала красавица. - Вечно эти люди всё портят. Ладно. Я дам тебе знать, когда найду... героя.
- Я буду ждать, миледи, - склонил голову карлик. - И лучше вам поискать его где-нибудь подальше... отсюда. Вы меня понимаете.
Красавица капризно поджала губки
и подхватила плащ.
- Не в первый раз.
Дальше последовала пауза, вызванная то ли непосильным мыслительным процессом, то ли необходимостью переложить жвачку за другую щёку.
В наступившей тишине пискляво тявкнула собачонка на руках у невозмутимого, как стенка, телохранителя.
- А! Я хочу, чтобы всё было душевно, - объявила, наконец, блондинка. - Ну, типа, как "Сумерки". Только лучше.
Режиссёр будущего клипа - подарка богатого папочки капризной дочке - с трудом сдержал вздох.
- Ясно.
- И мистично, - выдала сложное слово блондинка, не переставая жевать жвачку. - Типа как у этого... как там его... ну, того чувака, у которого голая тётка на швабре летала.
Режиссёр представил эту расфуфыренную пигалицу, голую и верхом на швабре, и, не удержавшись, хмыкнул.
- "Мастер и Маргарита"? - робко предположил сидящий рядом ассистент. - Только там щётка была.
- Во-во, - воодушевилась блондинка. - Вот, типа как там. Мистически.
Режиссёр не выдержал и тяжело вздохнул.
- Слышь, кретин, чё вы курили, когда это сочиняли?! - спустя три дня пищала блондиночка, прочитав сценарий. - Вы, блин, траву хоть фильтруйте, типа, да?! Я чё просила? Чтобы было ду-шев-но! А это, типа, чё за "Война и мир"?!
- Алина, ну что вы, - успокаивал её режиссёр, представляя, как будет успокаивать потом сценариста, чей труд только что пафосно разорвали в клочья. - Скажите, как вы хотите, мы всё сделаем...
Блондинка, как истинная женщина, не знала, как она хочет, но хотела здесь и сейчас.
"Поток сознания" у любимой папиной доченьки начался на съёмках - когда она стала буквально фонтанировать идеями.
- Ну вот, а тут я такая, типа захожу, а они все - а-а-ах, и штабелями у моих ног.
Актёры-статисты дружно уставились на режиссёра. В их глазах ясно читалось, что на штабеля они не подписывались. А когда один из них попытался высказать это блондинке, та завизжала: "Чё?! Да ты чё, ваще, что ли?! Не ляжешь - щас уложим!".
Нолики на сумме гонорара росли, как на дрожжах. Самолюбие режиссёра и его команды страдало.
- А тут он такой заходит, а я, типа, ну, танцую, да. Он меня целует, а потом, типа, ну, впивается мне в шею.
Актёр, играющий вампира, страдальчески вздохнул. Режиссёр мысленно прибавил к гонорару ещё один нолик. А когда блондинка принялась "танцевать" - сразу два. То, как Алиночка дрыгалась под музыку, вызывало мысли о предсмертной агонии, а никак не о вожделении.
- Ну ты, типа, чё, целоваться не умеешь?! - вопила несколько минут спустя блондинка. - Чё? Чё ты сказал?! Да я папе скажу, он тебя уроет!