Я уже привык.
Все равно, возразила я. - Так нельзя. Нельзя себя ранить
Кровник осторожно накрыл мою руку своей и процедил:
Со мной все в порядке.
Я покачала головой и почувствовала, что у меня дрожат пальцы. Не знаю, откуда у меня взялась смелость, чтобы сказать ему все это. Но воспоминания о том, как он ранил себя моим кинжалом, стояли перед глазами. И мысль о том, что он сделал это снова, что он наносит себе раны каждый раз, была невыносимой.
Пожалуйста, не делайте этого больше, прошептала я.
Какое-то время он молча смотрел мне в глаза, а затем я спохватилась:
Когда вы?.. Открылись Адские врата?
Пока нет, - ответил Ару. - Но что-то готовится. И, похоже, Дарем привез ту штуку именно для этого. Нужно отправиться в бедный квартал
Нужно вернуться в наши комнаты и обработать раны, - уверенно возразила я. Иначе они помешают вам сражаться.
За моей спиной раздалось:
Меррр?
Пусу?
Тут я вспомнила про демона и обернулась, не отрывая руку от груди Ару. Мерпус сидел рядом и преданно смотрел мне в глаза. Я сообразила, что идти по улице вместе с демоном не смогу - распугаю прохожих. Поэтому я махнула рукой и приказала:
Патрулируй улицы. Не хулигань!
Мне было ответом только:
Пусу-пусу!
Мера-мера!
После этого демон вмиг отрастил огненные крылья и взмыл в небо. Ару отвел мою руку в сторону и сказал:
Хорошо. Вернемся в комнаты, а затем отправимся туда, где Дарем спрятал заклинание. Только быстро.
К дому, в котором мы остановились, пришлось едва не бежать. Всю дорогу учитель сохранял каменное лицо, и я в очередной раз поражалась его выдержке. Навалилось осознание того, сколько раз ему уже пришлось это вытерпеть. Наконец, мы оказались в комнате Ару. Стоило ему открыть дверь, как я решительно шагнула следом за ним.
Я боялась, что меня прогонят, но у моего учителя хватило сил только на то, чтобы сбросить пальто и портупею, деревянной походкой добрести до кровати и рухнуть на нее. Я тут же оказалась рядом и огляделась в поисках аптечки.
В шкафу. Нижняя полка, - свистящим шепотом сказал кровник.
Я быстро нашла мешочек, принесенный Элизабет, и начал выставлять баночки и склянки на тумбочку.
Ару приоткрыл глаза и выдавил:
Уходи. Я сам.
Но во мне снова проснулась смелость и я решительно возразила:
Нет. Я помогу вам.
Это непростые раны. Ты не знаешь, что с ними делать.
Буду делать то, что вы мне скажете.
Я боялась, что меня
выставят за дверь, но вместо этого кровник начал расстегивать жилет, а после и рубашку. Главное теперь не таращиться на него, а делать что нужно. Похоже, в этот раз он торопился. Порезы были кривыми, кончики двух пересекались. От них шел багровый дым, и я чувствовала жар Адской метки, даже не прикасаясь к ней. Ару сквозь зубы начал командовать:
Два бутылька, с зеленой и желтой этикетками, смешать. Тщательнее, иначе не сработает. Вот так. Выливай.
Когда приготовленная смесь окропила раны, кровник зашипел от боли, но через силу продолжил:
Не жалей, иначе кровь не остановится. Сначала мазь из той банки, затем из коричневой.
Не знаю, как у меня хватило сил не паниковать и сделать все верно. Но стоило мне щедрее плеснуть смесь, кровь остановилась. И я начала поспешно накладывать мазь, надеясь, что это принесет учителю хоть какое-то облегчение. Запах лекарства был совершенно незнаком, названия на этикетке не было. Похоже, снадобья готовили специально для Ару, по особой рецептуре.
Элизабет позаботилась о том, чтобы они у брата были. Но я подумала, что ей двигала не любовь, а желание скрыть позор своего рода.
Наконец, я накрыла рану чистой салфеткой и попросила:
Мне нужно наложить повязку.
Ару скривился и сел, а затем начал стягивать рубашку. Только в этот момент я заметила, что повязку с плеча он уже снял, и следы укуса демона начали затягиваться. В этот раз я смелее бинтовала его грудь, и кровник безропотно поворачивался, чтобы мне было удобнее. Его лицо по-прежнему было очень бледным, и, завязывая узелок на бинтах, я не выдержала и спросила:
Эти лекарства не снимают боль?
Не сразу, процедил Ару. - Сейчас что-то готовится. Граница между Адом и нашим миром истончается, скоро где-то образуется прореха. И метка будет реагировать на это и не позволит ранам закрыться. А они не позволят ей разрастись.
Я молча кивнула и отложила в сторону остаток бинта. А затем осторожно накрыла горячее пятно под повязкой ладонью. Лед на этот раз получилось вызвать почти сразу. И почти сразу на лице Ару появилось облегчение. Он снова осторожно накрыл мою руку своей и пробормотал:
Спасибо.
А после этого он резко выдохнул и заглянул мне в глаза:
Вот теперь нам нужно торопиться. Квартал бедняков, как я и ожидал.
Я отняла руку и встала с его кровати. Ару взмахнул руками и несложным заклинанием привел в порядок свою одежду - выжег на ней следы крови. На белой рубашке не осталось ни пятна, и я отстраненно подумала о том, что кровник любит белые рубашки. Вопреки тому, что ему постоянно приходится ранить самого себя и пачкать их кровью.
Пока кровник поспешно застегивал портупею, я тоже проверила оружие. Скользнула пальцами по гравировке на пистолетах, убедилась, что в мешочке достаточно магических пуль, а кинжал легко выходит из ножен. Ару бросил на меня одобрительный взгляд, и мы вышли из комнаты.