О, упрямец! О, гордец!
Они дошли до покоев королевы, мать завела сына в свои комнаты и плотно закрыла за собой дверь.
Позови его, произнесла она тихо и таинственно. Я думаю, он помнит твой голос. Все еще помнит. Иногда он сам прилетает, и сидит на ветке старого дуба, смотрит на замок.
Теренс прошел к окну, распахнул его, свистнул особым образом, и почти сразу же услышал шум тяжелых крыльев.
На старый дуб уселась огромная птица с сине-зеленым оперением.
Небесный сокол, гордо произнесла мать. Последний из тех, что жили в нашем лесу.
Огромный какой вырос! восхитился Теренс.
Ты выкормил его и спас ему жизнь, произнесла мать. Он помнит это. И богиня помнит. Надеюсь, она простит тебе твою дерзость. Ну, лети же! Он донесет тебя до храма в самый короткий срок.
Теренс перебрался через подоконник, уцепился за ветви дуба и добрался до птицы. Огромный сокол положил клювастую голову на плечо эльфа, обнял его крыльями, и Теренс зарылся лицом в его мягкие перья.
О, ты, мое искупление грехов, хрипло произнес Теренс. Неси же меня в храм твоей хозяйки. Сегодня зажгутся огни, и я принесу ей главную жертву девчонку Варинора на трон!
В храме богини он не был давно. Пожалуй, даже с того самого дня, когда между ним и отцом разверзлась пропасть, наполненная ложью и недоверием.
У нас долги друг перед другом, богиня, бормотал Теренс, глядя, как небесный сокол облетает шпили храма, паря на поднимающихся вверх воздушных теплых потоках. Этой ночью мы ведь отдадим то, что должны?..
Говорят, богиня очень благоволила его матери. Покровительствовала ей и подарила любовь короля, красивых детей и доверила некоторые свои тайны. А в знак своей привязанности к королеве богиня подарила небесного сокола, любимую свою священную птицу, самку с кладкой яиц.
Это была необычная птица. Она выглядела устрашающе огромная, с острым взглядом хищника, с загнутым клювом. Но на самом деле это была на удивление нежная и ласковая птица. А под ее мягким пуховым животом копошились неповоротливые толстые птенцы.
Оперение ее было блестящим и ярким, пожалуй, ярче всего, что Теренсу тогда доводилось видеть. На голове ее был гребень из тонких, как пучок полевого ковыля, перьев, на кончиках которых сияло по алмазной капле.
Мать и отец Теренса очень берегли эту птицу и сыну не велели к ней приближаться, чтоб не потревожить ее и не согнать с гнезда. Но любопытный юный принц иногда тайком пробирался к ней и приносил ей свою добычу, подбитую верными точными стрелами, зайцев или хорьков.
В те дни Варинор, маленький княжонок, был приятелем Теренса и уже его соперником, потому что им обоим нравилась одна и та же девчонка, рыжая, как медь, быстроглазая и смешливая.
Откуда в простой эльфийке было столько высокомерия, кто бы знал. Но она вертела обоими принцем и княжичем, так легко, словно сама была принцессой крови, а они ее маленькими пажами. Особенно ей льстило то, что перед ней склоняет голову Теренс упрямый, гордый, своенравный мальчишка-принц, который и королю-то кланялся так, будто делает ему одолжение. И ему, красавцу-принцу, рыжая девчонка отдавала предпочтение.
Варинор терялся на фоне соперника красивого принца, и выкручивался как мог: притаскивая девчонке в дар всякие мелкие побрякушки, сережки, колечки, цепочки. Но какой дар может сравниться со светлым взглядом красавца-принца?..
Девчонка была капризной и смеялась над обоими воздыхателями, целовать себя не позволяла. А если ухажерам и удавалось прихватить ее в укромном углу, она тотчас делала строгие глаза и заявляла, что станет Ведьмой-Отшельницей. А значит, мужчинам ее касаться нельзя.
Тайны магии, высокомерно и наивно говорила она, оттолкнув в очередной раз шумно сопящего от досады и разочарования юного воздыхателя, влекут меня намного больше, чем поцелуйчики и всякие нежности. Даже не знаю, на какой дар я обменяла бы свою ласку
Теренс клял и себя, и ее. Видел же, понимал девчонка слишком юная и слишком глупая! Может, даже пустая, не понимающая, какие раны оставляют ее колкие слова. Но сердцу не прикажешь Рыжие локоны и задорные зеленые глаза манили, тревожили покой, ночами являлись. Сладость и горечь первой, не испитой любви помнится всю жизнь
И тогда он совершил ошибку.
Нет, не проступок и не преступление ошибку.
Он принес рыжей эльфийке блестящее темно-синее перо, выпавшее из крыла небесного сокола.
Любимица богини, сказал Теренс, крутя им перед лицом восторженной девушки. Смотри, какое красивое. Это из крыла птицы, что принадлежит моей матери. И достать для тебя такое же могу только я!
Варинор, присутствующий при этой сцене, просто позеленел от зависти.
Я слышала, произнесла девчонка, восторженно разглядывая волшебное подношение, что на голове у нее алмазный хохолок. Верно это?
Да, так, ответил Теренс.
А его добыть можешь? насмешливо произнесла девчонка, и сердце Теренса ухнуло вниз, чуя недоброе.
Нет, через силу ответил он.
А я смогу! вскричал Варинор. Уже тогда в голосе его прорезалась завистливая злоба. Я принесу!..
Если сделаешь это, произнесла девица, щуря недобрые глаза, то я, так и быть, поцелую тебя!