Сегодня Братство Штейн процветало, и каждый, на кого падала хоть малейшая тень подозрения, сразу же объявлялся вне закона. Поэтому Зэм приходилось скрываться, и она радовалась тому, что Фергюс знает тысячу укромных мест.
А это оттого, тётушка, что я такой неисправимый контрабандист! посмеивался он.
Раньше его репутация доставляла ей много неприятных переживаний, но сейчас стало ясно, что его знание территории, людей, их обычаев оказалось весьма полезным.
Глава 4. Новое имя
настолько прекрасно, что ей хотелось бы окунуться в его языки, как в волны
Странные мысли. Но ей ничто не казалось больше странным. Может, только любопытным. Кто говорил тем шелестящим голосом? Почему-то ей казалось, что, если долго смотреть в огонь, то она получит ответ на свой вопрос. Но дымка над огнём так и не появлялась. Зато появилось странное чувство, будто что-то она должна вспомнить. Это что-то казалось ей важным. Во всяком случае, когда-то это было важно.
Прошло долгое, очень долгое время, пока вновь не раздался этот шелестящий голос.
Вставай! сквозь потрескивание огня услышала она.
Это вы мне? полюбопытствовала она, хотя её вопрос не имел смысла: в помещении никого не было.
Поднявшись со своего ложа (кроватью это назвать было трудно), она почувствовала, что сейчас, если не сделает над собой усилия, то, наверное, взлетит.
Ой!
Ответом ей был легчайший смешок.
Не бойся, ты не упадёшь, даже если взлетишь.
Интересно, а крылья у меня есть?
И снова смешок:
Нет. Они тебе не нужны.
А были?
Нет.
Контуры её тела мерцали и даже слегка расплывались в полутьме помещения. Оказалось, что не только рука, а вся кожа была неестественно белой и абсолютно ледяной. Раньше такая перемена испугала бы её, а теперь она ощутила лишь лёгкое любопытство.
Над огнём в арке колыхалась та же самая странная дымка, которую она уже однажды видела. Звук шелестящего голоса исходил именно оттуда. Она подошла ближе к огню.
Мне кажется, я не помню, кто я такая, задумчиво произнесла она.
Неважно. Теперь ты Саламандра, последовал ответ.
А раньше кем я была?
Важно только то, кто ты сейчас. Остальное несущественно. Подумай немного, и ты поймёшь.
Она равнодушно кивнула. В общем-то, её интересовало только имя. Теперешнее имя. Остальное и впрямь стало для неё несущественно.
Возле огня ей было не просто теплее, но и уютнее, спокойнее, что ли. С олимпийским равнодушием она вытянула руку к огню, фактически прикоснувшись к языкам пламени.
Ну, как? прошелестел голос, исходящий из дымки.
Тепло, улыбнулась она.
Пламя лизало белую-белую руку, не причиняя ни малейшего вреда коже.
Саламандра? Пусть будет так, и она снова улыбнулась дымке над пламенем.
Глава 5. Осознание
Доброе утро, папа, сказала Долорес, протирая глаза. Я хотела напомнить тебе о таком коралловом ожерелье, которое
Девушка осеклась, увидев изуродованное лицо допрашиваемой женщины. В глазах узницы горели ненависть и упорство, а на шее красовалось коралловое ожерелье.
Да, детка, конечно, ответил слегка удивлённый Файр Айвори и, недолго думая, сорвал с шеи женщины ожерелье и бросил его дочери.
Долорес, поражённая, замерла. Ожерелье со стуком упало на пол возле её ног. Девушка даже не прикоснулась к нему, а взгляд избитой, окровавленной женщины был полон презрения.
Файр сделал знак рукой двум жуткого вида созданиям, которые стояли у дверей. Чудовища схватили женщину за локти и выволокли наружу. Через несколько минут Долорес услышала страшный крик, хруст ломаемых костей и ещё какой-то звук, напоминающий хлюпанье или чавканье.
Папа, что это? побледнев, спросила Долорес.
Долли, детка, не лезь в эти дела, спокойно ответил лорд Айвори. Каменные Псы завтракают одной из Посвящённых, только и всего.
Что-то подкатило к горлу Долорес, она почувствовала, что её начинает тошнить.
Папа, выдавила она из себя. Скажи, а что сделали Псы с теми, кто меня увёз из города? Ну, тогда, год назад, помнишь?
Файр Айвори нахмурился. Он не любил об этом вспоминать.
Ну, что сделали, буркнул он. Наверное, то же самое и сделали.
Лорд Айвори не замечал, что его дочь побледнела и прислонилась к стене, будто её не держали ноги.
И с Мелисом тоже?
Да уж, наверное, Файр уже начинал злиться на дочь. Если его больше не видели в Загорье, значит
Целый год Долорес тешила себя мыслью, что случилось чудо, и тем людям (Эйлин, Нелли, волшебнику Торментиру и, конечно же, Мелису) удалось спастись. В первый раз она решилась спросить об этом отца.
Папа, ты уверен, что они не сбежали?
Файр неверно истолковал смысл этого вопроса.
Нет, детка, не беспокойся. От Псов ещё никто не убегал. Только того чёрного волшебника оставили в живых, он теперь личный советник Мастера, с оттенком легкой зависти произнёс лорд Айвори. Кстати, забери свои бусы, ты же хотела
Долорес кивнула, словно во сне, подняла ожерелье с пола и вышла. В ушах её стоял крик женщины. Коралловое ожерелье жгло ей руки. Посмотрев на украшение ещё раз, девушка подумала, что это ожерелье словно залито кровью, и чуть не выронила его.
При мысли о том, что Мелиса точно так же разорвали Каменные Псы, у неё внутри всё сжалось. Может быть, её дядя Карлос был не так уж неправ, когда не хотел впускать в Каса-дель-Соль этих Псов?