- Пора, - развеял мираж голос Кринелла. Я пару раз глубоко вдохнула и опустилась перед ним на колени.
- Я, Обсидиана, дочь Линара мер Анияр, Теневая Охотница, та, что Забыла принимаю твой дар Кринелл, сын Дарана и Зимы. Я клянусь хранить в тайне местоположение Хрустального озера, клянусь быть верной своим братьям и сестрам, Зиме и своему сердцу. Я клянусь слушать бурю и верить метелям. Клянусь защищать свою стаю. Яклянусь быть свободной! Верите ли вы мне, Ледяные волки?!
- Верим!!! - раздались голоса.
- Веришь ли ты мне Зима?!
- Верю, - прошептала стихия.
- Веришь ли ты себе, Обсидиана? - спросил Кринелл.
- Верю! - ни секунды не раздумывая, прокричала я. Альфа взвыл и коснулся носом льда возле меня, образовалась небольшая лунка.
- Семь глотков, дитя.
Я нагнулась к обжигающе холодной воде. После последнего глотка по телу пробежала судорога, а затем еще одна и еще.
Так больно, почти безумие...
Я царапала ногтями лед и пыталась не закричать, но через три вдоха все прошло, и Кринелл ударил меня лапой по левому плечу. Я поднесла руку к лунке и, когда последняя седьмая капля крови упала в воду, ее снова затянул лед, а за моей спиной взметнулись тени. Мои тени.
Я наклонила голову и открыла шею, признавая власть альфы.
- Я приветствую тебя, сестра Обсидина, Дитя Зимы, - сказал Кринелл.
- Мы приветствуем тебя, сестра Обсидиана, Дитя Зимы, - повторили главы стай. Я обняла вожака, понимая, что ему пора уходить, и отошла в круг. Встала между Стэром и альфой Вьюжной стаи, судорожно сжимая в руках одежду.
- Время пришло, - сказал волк, поднялся, прикрыл глаза и взвыл, призывая метели. Его крик подхватили главы стай. И я кричала вместе с ними, пробуя, казалось, на вкус северные ветра, осознавая всю красоту этой ночи, ощущая приход стихии за своим сыном. Один вдох, и альфу окружает снег, второй - и он растворяется в нем, третий - и раздается его радостная последняя песня, четвертый - и волки заканчивают выть, а на небе мерцает невероятно яркое Ледяное Пламя. Волк Вернулся.
Как только погас небесный огонь, в центр вышел Екирок. Новый альфа Ледяных принес клятву верности стаям и их главам, также отпив из Хрустального озера.
Через два оборота мы вернулись в лес. На обычную поляну, где готовили праздник. Окружившие нас со Стэром волки поздравляли и тыкались мне мордами в ладони, празднуя рождение новой сестры и Возвращение старого альфы и пели... Как же прекрасно они пели. И я пела вмести с ними, и Стэр тоже, а потом были игры, сумасшедшиеигры, и валяние в снегу, и безумная гонка, и чувство полной свободы, и ночь не заканчивалась...
Проснулась я только на следующий вечер от боли в плече и ломоты во всем теле. Горло ныло, и слегка кружилась голова, то ли от бесконечных вопросов, толи от неудобной позы.
Кринелл еще перед посвящением заверил, что волком я не стану, и причин ему не верить у меня не было. Вот только... Тело ныло почти невыносимо, а значит,
скинула свои вещи, - у меня для вас подарки по случаю Кинара.
Бури и метели! Да где же этот мешочек?
Я безуспешно рылась в своих сумках пытаясь отыскать подарки. Но вот наконец-то я нащупала два небольших мешочка, плотный сверток и уменьшенную клетку.
Первый большой, серебристый на длинном шнурке я повязала на шее Екирока.
- Это камелит - порошок, сделанный морскими донными русалками из особых водорослей. Достаточно принять всего несколько крупиц в ночь перед зачатием, и Микеша забеременеет. - Альфа смотрел такими глазами, что мне захотелось куда-нибудь провалиться, а щеки горели, как в лихорадке.
- Спасибо, сестра, - он подался вперед и лизнул меня в нос, я с трудом обхватила массивную шею руками.
Микеша - жена Екирока, и вот уже который год она не может зачать.
Непонятно как, но в детстве волчица потеряла свою стаю и попала к работорговцу. Жалкий, глупый и ничтожный в своем абсолютном нежелании понимать природу стихи эльф решил оставить ее у себя в качестве забавной игрушки. Проблема была в том, что игрушку сначала нужно было научить правилам поведения... И он учил. Учил жестоко.
Любое даже мелкое непослушание заканчивалось побоями, а стихию внутри держал ошейник. Для защиты у нее остались лишь слабые когти и неокрепшие клыки. А в итоге один и тот же результат - переломанные кости и кровоточащие раны на теле Микеши. Правда, эльф не учел, что чем взрослее становилась волчица, тем сильнее проявляла себя стихия. И в один прекрасный день Микеша сломала ошейник и сбежала. Ее домом стала стая Серебряных волков, и через три года она приняла Екирока, как пару. Вот только последствия тех четырех лет жизни у эльфа до сих пор напоминают о себе.
Я тряхнула головой, отгоняя тяжелые мысли. Ни к чему они в праздник.
- Нет альфа, это тебе спасибо, тебе и твоей стае, - я зарылась лицом в белоснежную шерсть. - С Кинаром тебя вожак, пусть он будет снежным, - улыбнулась я, выпускаяволка из объятий.
- С Кинаром и тебя Заклинательница, - я протянула Софи сверток.
Ведьма севера, разорвав плотную бумагу, вытащила наружу изумительной красоты бело-голубое платье. Готовый результат я не видела и, так же как и она, не могла сейчасотвести от наряда взгляд. Поучихи Нефритового леса свое дело знали.